100 лет назад была ликвидирована Дальневосточная республика

100 лет назад, 15 ноября 1922 года, декретом ВЦИК РСФСР была ликвидирована Дальневосточная республика (ДВР). Её территория площадью 1 млн 400 тысяч кв. км стала составной частью Советской России. Наша редакция на протяжении последних лет освещала практически все стороны жизни ДВР — внутриполитическую, социальную, культурную. За исключением, пожалуй, международной. Восполним этот пробел и зададимся вопросом: а что, были успехи?

Всем всё было ясно

Надо сказать, что зарубежные ближние и дальние соседи ДВР, конечно же, понимали, что имеют дело с псевдогосударственным образованием, находящимся под полным внешнеполитическим патронажем Советской России. И никаких долгосрочных договоров о добрососедстве там и сотрудничестве не подписывали. Но если дело пахло хорошим наваром, товарищи капиталисты всегда тешили политическое эго ДВР-овских бонз. Так, в мае 1921 года было подписано первое концессионное соглашение между Совмином ДВР и американским предпринимателем Дж. Винтом, согласно которому правительство отдало в аренду прииски, расположенные в Амурской области. После чего счёт аналогичных соглашений пошёл на десятки, а несколько концессионеров обосновались и в нашем Приморье.

Были отдельные успехи и во внешнеторговой деятельности. Самый заметный — договор с американской компанией «Вульфсон и Ко» о поставке продовольствия в республику. И это был бартер в чистом виде: в связи с тем, что ДВР не имела $ 2 млн на реализацию этого договора, то расплатилась пушниной и шерстью.

Кроме того, в эти же годы ДВР вела оживлённую приграничную торговлю с Китаем и пыталась путём переговоров разрешить судьбу КВЖД. С целью контроля за переговорщиками из ДВР Москва сделала нашу делегацию совместной, с привлечением дипломатов Советской России. Но подобный объединительный кульбит ожидаемо не понравился китайцам: переговоры прошли вяло и ничем не завершились.

В общем, ясно, что международная внешнеполитическая деятельность ДВР не особо и складывалась. И в этом бледном на события ряду особняком стоит участие дальневосточников в Дайренской конференции, в ходе которой её делегация пыталась решить вопрос о выводе с территории ДВР японского военного корпуса. Событие примечательно также и тем, что стало первым и последним международным мероприятием, в котором дипломатам ДВР удалось избавиться от красных кураторов из РСФСР. А они были. И не просто были, но даже начали переговорный процесс вместо приглашённой делегации ДВР!

Старт даёт Москва

Конференция, инициированная японской стороной, фактически стартует 26 августа 1921 года в китайском Дайрене. «Фактически» — это потому, что номинально и официально она начинается позже, 3 сентября, когда в город прибывает делегация ДВР. Ну а пока прибывший по служебным и личным делам министр иностранных дел ДВР Игнатий Юрин начинает переговорный процесс. И он фактически представляет интересы Москвы. Дальнейшие события и цитаты — из мемуаров переводчика Марка Казанина, в те годы жителя Харбина, привлечённого к участию в работе конференции.

После первой краткой протокольной встречи «японцы предлагают на следующий же день встретиться для открытия переговоров», но Юрин «мнётся и говорит, что это было бы несколько рано, что после этой приятной встречи он считал бы необходимым продумать её значение». И может быть, даже законспектировать по памяти её тезисы? Что не так? Японцы с удивлением и «с некоторой неохотой» соглашаются отложить заседание ещё на пару дней. И вот, наконец, первый содержательный раунд: «Юрин встаёт и говорит, что он должен сделать заявление, секретари навостряют карандаши. К моему большому удивлению и усталости, заявление Юрина растягивается на три с половиной часа, и он успевает за это время рассказать и о Гражданской войне, и об интервенции, и об образовании ДВР, и о разгроме семёновщины, и об объединении ДВР, и ещё Бог знает о чём». То есть самоназначенный российский переговорщик, выглядя почти клиническим идиотом, развлекает японских дипломатов агитационно-исторической лекцией о международном и внутреннем положении РСФСР и ДВР!

Да что же не так?! «Вы понимаете, в чём дело? — со смехом говорит мне Юрин, как только мы вернулись в его номер. — Что я могу делать, как не всячески тянуть? У меня всё ещё нет инструкций. Я телеграфировал из Мукдена, что жду, а их всё нет. Вот я и тяну».

И тянет ещё несколько заседаний, что-то нечленораздельно мыча и надувая щёки. Ну да, так иногда в бюрократических структурах бывает, и даже сегодня — методичку вовремя написать не успели, а потом и вовсе о ней забыли... Инструкции ждёт он не от главы ДВР Краснощёкова, с которым «из Читы выехали в один день — 15 июля, председатель правительства ДВР навсегда уезжал в Москву» (после снятия с должности в Читу он больше не вернётся), и, конечно же, опальному главе ДВР было совсем не до инструкций...

Бедолагу, выступающего в роли дипломатического паяца, вовремя спасает реальная делегация ДВР, прибывающая в Дайрен. Она отстраняет Юрина от дальнейших переговоров и сама вновь начинает переговорный процесс. 7 сентября «Дальне-Восточная правда» (официальная газета ДВР. — Прим. ред.) информирует читателей: «Сегодня в заседании конференции впервые принимали участие все члены делегации Правительства ДВР: Петров, Кожевников и Анохин. В дальнейших работах делегаты будут участвовать без мининдела Юрина, возвращающегося к руководству иностранной политикой». Так деликатно газета сообщает о возвращении в московские пенаты незадачливого министра, показавшего всему миру, что и в сухой дипломатической работе есть место юмору и смеху.

Рывок за флажки?

Предложения сторон таковы.

ДВР: эвакуация японских войск с территории ДВР, включая Северный Сахалин, признание Японией суверенитета ДВР. Взамен республика готова пойти навстречу экономическим интересам Японии и предоставить ей рыболовные концессии.

ЯПОНИЯ: уничтожение всех военных укреплений на границе с Кореей и на Владивостокском побережье, а также военного флота в Тихом океане (и никогда не иметь его там впредь); признание свободы проживания и передвижения японских военных чиновников в ДВР и прав японских подданных в области торговли, ремёсел и промыслов равными правам подданных ДВР; отказ ДВР «от коммунистического режима на веки вечные»; признание права плавания судов под японским флагом по рекам Амур и Сунгари; передача Японии Северного Сахалина в аренду на 80 лет. И тогда Япония эвакуирует свой воинский контингент «в срок, который она сочтёт удобным для себя».

Проходит четыре заседания, все они идут на русском языке. Как сообщает агентство «Япта», «наконец, перешли к реальным вопросам, …состав делегации ДВР увеличился, прибыл из Пекина 1 секретарь и 1 стенограф». Дипломаты ДВР спорят до хрипоты, не уступая ни по одному пункту японских условий. И вдруг… 13 сентября «Дальне-Восточная правда» публикует сообщение «Япта»: «На заседании русско-японской конференции читинские делегаты полностью приняли все те условия, которые были выработаны и предложены Японией раньше». Вот это поворот! Это что же — делегаты ДВР решили договориться с Японией любой ценой и на горизонте уже замаячил новый Брестский мир? Или сообщение информагентства заведомо лживо и провокационно? Ответ, похоже, мы не узнаем никогда.

Как бы там ни было — правда это была или неправда — но дальнейшая официальная позиция делегации на переговорах не претерпевает существенных изменений. Договариваться не получается, 12 декабря японская делегация временно прерывает работу конференции.

Она возобновляется нескоро, лишь в конце марта следующего, 1922 года в том же Дайрене. Японцы, наблюдая неуспехи Белой Дальневосточной армии в Приморье, отказываются почти от всех основных пунктов своего предложения. ДВР также идёт навстречу и представляет новый «проект договора, содержащий 29 пунктов, являющихся основой взаимной дружбы, мира и торговли». Но время дипломатов завершается, начинают говорить пушки. Белогвардейцы и интервенты вышвыриваются вон с территории Приморья, а президиум Народного собрания ДВР инициирует ликвидацию республики.

…Сто лет прошло, а словно наяву видишь призрачных дипломатов дальневосточного государства-призрака. Вот они убеждают, спорят, раскланиваются, верят в торжество своих идей. Их всех уж нет, и все — далече…