Первая последняя пробежка

Мы должны не закрывать, а, наоборот, открывать для детей стадионы

Близится первое сентября, и край готовится к этому волнующему событию, о чём мы регулярно слышим и читаем. «В школе такой-то подходит к завершению ремонт стадиона, в школе такой-то спортивную площадку построили буквально с нуля, в школе такой-то полностью обновили футбольное поле…» Буквально на днях я сама рассказывала об этом в новостях на радио и особенно радовалась тому, что в школе, куда в этом году мой ребёнок идёт в первый класс, стадион тоже прошёл полную реконструкцию.

И вот на днях журналистский зуд подогрел мой сын. Не так давно он стал ходить со мной на пробежки, чему я была чрезвычайно рада, и кто был бы не рад на моём месте: ребёнок наконец положил телефон и сам без уговоров решил променять его на кроссовки!

…В заборе пришкольной спортивной площадки нашлась широкоформатная дыра, как бы приглашающая, и хотя ребёнок предлагал, как нормальные воспитанные люди, дойти до ворот, отчего-то меня понесло в ту самую неизвестность. Стадион действительно был прекрасен и девственно чист, главное, что прежние дорожки из асфальта покрылись недавно застеленной резиновой крошкой из переработанных покрышек. Падать на такую куда приятнее, чем на асфальт. Хорошо сделали. Об этом я думала, пока бежала первый круг, ребёнок семенил где-то на пару шагов позади. Наверху на скамейке как обычно что-то обсуждали пожилые дамы, их в последнее время на любом стадионе можно встретить с палками для скандинавской ходьбы. Ну, думаю, отдыхают. Оказалось, нет. Это был вахтенный пост.

— Вы как зашли?! Вам приказ директора показать? — с лёту заявила отделившаяся от группы тётенька.

— Какой приказ?

— А вас не смутило, что здесь больше никого нет?

— Не смутило. Вы же здесь, — ответила я, и хотела ещё прибавить, что моросит на улице, в такую погоду, должно быть, и правда не очень много желающих.

— Нельзя, здесь ремонт.

— Так хорошо, что ремонт, — не удержалась я. — Красиво.

Тётенька ещё что-то говорила, и я как истинный журналист должна была начать задавать ей уточняющие вопросы, так, для полноты картины, из серии «когда официально откроют», «много ли желающих несанкционированно проскочить»… Но вместо этого глянула на застывшие в глазах ребёнка слёзы, извинилась, и мы ушли.

— Мам, слушай, может, не пойдём в эту школу учиться? Какая-то эта бабушка не очень добрая.

Не знаю, что я должна была на это ответить человеку, который ещё ни разу не ударялся лбом о твёрдую гладь системы. Единственные слова, что я нашла, были о том, что бабушка не злая и я её не виню. Что, если бы она нас пустила, ей бы потом сделали выговор и, наверное, оставили бы без зарплаты. Что к ней вопросов нет, а побегаем где-нибудь ещё.

И всё же в мире, где губернатор участвует в соревнованиях по беговым лыжам, где ГТО, где «Гонка героев», где научились делать такие стадионы школам, что хоть на каждом устраивай этап Кубка мира хоть по футболу, хоть по игре в городки… В том же самом мире всё больше детей имеют избыточный вес из-за неправильного питания и сидяче-телефонного образа жизни, и мы должны не закрывать, а, наоборот, открывать им возможность хоть как-то двигаться, к чему-то стремиться, кроме тупейших трендов в ТикТоке и челленджей с плевками в прохожих. На этом фоне стадион, на который нельзя, потому что его только что отремонтировали, выглядит как пощёчина.

Разумеется, я понимаю, реконструкция стоит больших денег, и никто не хочет, чтобы имущество испортилось раньше времени. Особенно если ремонт завершён, но спецкомиссия ещё не приняла объект. Конечно, до сентября больше трёх недель, вы же дорожки своими кроссовками прокомпостируете, как трамвайный билет, и тогда ни одна комиссия его не примет. А вдруг ещё и губернатор приедет, как ему в глаза смотреть? Правильно, лучше пока закрыть от греха. Пусть будет так. Но предлагаю пойти дальше. Ремонтировать дороги и не пускать на них никого раньше символического обрезания ленточки с участием замминистра и желательно замглавы епархии. Плюс строить дома и не заселять их, пока все не научатся жить так, чтобы с фасада не облетала штукатурка.