О Приморье, Белоруссии, побратимстве и генерале Карбышеве

Владивосток и Брест станут побратимами. Об этом говорилось на встрече приморского губернатора Олега Кожемяко и председателя Брестского облисполкома Юрия Шулейко.

«По словам главы региона, Брест для Владивостока — родственный город, — сообщает пресс-служба приморского правительства. — Он расположен на западной границе Союзного государства, российская дальневосточная столица — на восточном рубеже. Также территории объединяет наличие крупных крепостей — Владивостокской и Брестской. В проектировании обеих, отметил Олег Кожемяко, принимал участие крупнейший советский учёный, военный инженер Дмитрий Карбышев».

Братание Владивостока с миром началось сразу после открытия города, дотоле застёгнутого на все пуговицы военно-морского бушлата. Уже в 1991–1992 гг. побратимами Владивостока стали Далянь, Пусан, Джуно, Сан-Диего, Такома, Акита, Ниигата и Хакодате.

Постперестроечная эйфория выдохлась быстро, как открытое шампанское. Вторая волна пришла в конце нулевых, когда Владивосток готовили к саммиту АТЭС-2012 и прочили в «центры международного сотрудничества России в АТР». Мэр Игорь Пушкарёв сбивал ржавчину со старых связей и завязывал новые: Вонсан, Манта, Хошимин, Кота-Кинабалу… Звучали предложения породниться с Сурабаей, Талькауано, Коринто, Себу, Нумеа (все ли с ходу скажут, каким странам принадлежат и где находятся эти города?) и даже с французским Брестом.

Прошли годы. Многое выхолостилось из-за политических пертурбаций, несколько городов остаются породнёнными разве что на бумаге (так и слышится голос Багрова-Бодрова: «Не брат ты мне…»). В нынешних реалиях союзники России — её же армия, флот, РВСН и несколько несгибаемых государств от Сербии до КНДР. Побратимские связи — всегда месседж, направленный в том числе и вовне, так что не удивимся, если следующим братом Владивостока станет, например, северокорейский Кимчхэк, где родился прадед Виктора Цоя, юношей перебравшийся во Владивосток (случайно ли на днях сообщили, что КНДР и Приморье готовят соглашение о развитии туризма?).

Не вышло с французским Брестом — выйдет с белорусским, как в прошлом году вышло с Цхинвалом — тоже политический сигнал. «Брестскую инициативу» можно только приветствовать, да и связи России с Белоруссией только крепнут — не без усилий Запада. Импортозамещение уже налицо — достаточно прогуляться по продуктовому рынку. А Гарик Сукачёв ещё в конце 1990-х спел «о местах, что нет в карте от Владивостока до Бреста»…

Единственное — внесём поправку, непрошеную, зато бесплатную. Владивостокскую крепость Дмитрий Карбышев всё-таки не проектировал. На Дальний Восток он попал в 1900 году молодым офицером, воевал на Русско-японской, был награждён. Потом поручик из-за политики уволился из армии, жил во Владивостоке, зарабатывал чертежами. В 1907-м вернулся на военную службу, командовал во Владивостоке ротой сапёрного батальона, а в 1908-м поступил в Военно-инженерную академию Санкт-Петербурга. Тогда-то и началась славная карьера фортификатора Карбышева, который во Владивостоке больше не бывал. Думается, миф о том, что он возводил нашу крепость, связан с тем, что улицы, носящие имена её главного строителя Алексея Шошина и героического генерала Карбышева, который предпочёл мученическую смерть сотрудничеству с фашистами, находятся рядом, на владивостокском БАМе.

А то, что Карбышев объединяет Приморье и Белоруссию, — бесспорно. Равно как и прославленный маршал, лихой кавалерист Константин Рокоссовский, который в молодости служил в Забайкалье и Приморье, гонялся за бароном Унгерном, восстанавливал контроль СССР над КВЖД. Летом 1944 года Брест освободили войска именно 1-го Белорусского фронта Рокоссовского.