Открыли Суйфэньхэ, но мне туда не надо

Эпоха «помогаев», кажется, ушла безвозвратно

Всех пугали новой волной мобилизации, а вместо этого вот нам радость — с января возобновляется туристическое сообщение через автомобильный пункт пропуска Суйфэньхэ — Пограничный. Долой, депрессия! Привет, ностальгия! «Помогайки», товсь!

Увы, мы слишком долго этого ждали и за пару лет разлуки научились жить друг без друга. Дешёвого китайского ширпотреба во Владивостоке полно в Китай-городе и на Спортивке, что получше можно найти в приличных торговых центрах, китайские «чифаньки» доступны всем.

Променад по всемирно известному торгово-развлекательному центру «Сунька» сегодня утратил прелесть новизны и чувство восторга, когда можно позволить купить и то, и это, и вот то, да ещё буквально даром. Другие времена, иные мы.

Хотя, может быть, я ошибаюсь, и народ только и ждёт, чтобы всем колхозом рвануть в любимую Суньку — пить-есть, гулять, как раньше. Нет, всем колхозом не получится. Нет больше деревни Суньки, а есть современный приграничный город Суйфэньхэ, который за 20 лет вырос так, как и не снилось нашему приморскому приграничью. Кто бывал там часто, видел, как стремительно менялся облик бывшей деревушки. Из примитивной торговой лавки город вырос в крепкий торгово-экономический центр. На месте грязной дыры мира появились новые жилые кварталы, хорошие дороги, красивые городские пространства, передовой медицинский комплекс, крупный промышленный парк и ещё много всего замечательного.

Перемены заметны не только в самом городе. Тамошние жители, полагаю, тоже здорово изменились с тех пор, как Суйфэньхэ вдруг стал центром туриндустрии.

Сейчас, наверное, мало кто помнит, что первые туристы возили с собой постельное бельё, потому что в зачуханных гостиницах Суйфэньхэ оно было ужас какое. На просьбу поменять это серое нечто китайские горничные удивлённо отвечали: а зачем, на этих простынях до вас такие же русские спали.

Я была в Суньке всего несколько раз, и всегда хотелось быстрее вернуться домой. Раздражали грязь, антисанитария, необходимость торговаться, боялась, что обманут, набросятся с кулаками, если вдруг откажешься покупать какую-то вещь. Такое случалось с нашими туристами.

Однажды мы с друзьями поехали в Суйфэньхэ отмечать Новый год. Поселились в самом дорогом отеле где-то на окраине городка. Всё было очень здорово, уютные номера, бассейн, отличный праздник, и я совсем не боялась. А на следующий вечер мы отправились продолжать праздник в небольшой кафешке, и я неожиданно оказалась одна на улице. Друзья повернули за угол, и я не успела за ними. Невесть откуда взялась группа китайских мужчин и мигом взяла меня в кольцо. Наверное, хотели ограбить. Они молча и страшно подступали всё ближе, а я, цепенея от ужаса, вдруг вспомнила одну из фраз, которую специально выучила для углубления дружеских международных связей. «Во ай Джонгво», — слабо прокричала я на плохом китайском, и случилось чудо. Ошарашенные китайцы разом отпрянули, заулыбались и в почётном эскорте сопроводили меня до самых дверей кафе.

В Суйфэньхэ меня пугали и наши люди — своими плебейскими замашками. Дикая смесь высокомерия, хамства, невежества — это не только про тех, кто прибыл из медвежьих углов, но и про жителей Владивостока и других городов Приморья. Всё, что сидело где-то внутри, вдруг всплыло там, в Суйфэньхэ. Именно эти наши соплеменники создавали образ россиянина в глазах местных обитателей. Не самый лестный и, к сожалению, узнаваемый и сегодня — совсем в иных обстоятельствах.

Может быть, сейчас таких туристов будет поменьше. Эпоха «помогаев», кажется, ушла. Вот только никак не кончается наша хроническая отсталость и дремучесть. Как там знаменитые сортиры на погранпереходах края? Такие же убогие, как в прошлом веке? И дороги до границы стыд и срам?

Нет, не хочу ехать в Суйфэньхэ. Это же не Париж, чтобы увидеть и умереть. Сдохнуть от зависти — позорно.