Пионеры приморских дебрей. Во Владивостоке изданы записки Венюкова и Пржевальского — первопроходцев Уссурийского края

Накануне нового года Тихоокеанское издательство «Рубеж» выпустило труды военных географов Михаила Венюкова (1832–1901) и Николая Пржевальского (1839–1888) — соответственно «Путешествия по Приамурью, Китаю и Японии» и «Путешествие в Уссурийском крае». Серия, которую открыли эти книги, названа «Арсеньевской библиотекой» — и неслучайно.

Владимир Арсеньев, попавший во Владивосток в 1900 году молодым поручиком, продолжил дело Венюкова и Пржевальского, которые прошли горно-таёжными тропами Уссурийского края — нынешнего Приморья — задолго до автора книг «По Уссурийскому краю» и «Дерсу Узала». «ДВ ведомости» рассказывают, чем замечательны труды Венюкова и Пржевальского и чем славны их авторы.

Перевал Венюкова

В 1857 году молодой офицер Венюков прибыл в Иркутск, где генерал-губернатор Восточной Сибири Муравьёв (в скором времени он станет «Амурским») предложил ему поехать в тогда ещё не присоединённое к России Приамурье — составлять карты, вести статистику… Вскоре очарованному страннику поручили экспедицию ещё дальше — в Приморье. Нужно было выяснить возможность сообщения между рекой Уссури и недавно открытыми гаванями в заливах Владимира и Ольги. Вовсю шла подготовка к занятию Россией как Амура, так и Уссури, Муравьёв явочным порядком уже заселял эти территории и готовил договор с Китаем (более того: ряд российских чиновников думали о том, чтобы присоединить всю Маньчжурию).

Лето 1858 года штабс-капитан Венюков провёл в Приморье. С небольшим отрядом он поднялся вверх по Уссури, причём не плыл в лодке, а шёл по берегу пешком, вымеряя расстояния шагами, и износил четыре пары сапог. Затем Венюков перевалил хребет Сихотэ-Алинь в районе нынешнего Кавалерова (Арсеньев, в 1906 году впервые встретивший в тех же местах Дерсу Узала, дал перевалу имя Венюкова в честь того, кто первым описал Сихотэ-Алинь и Уссури). Венюков вышел к устью реки Тадушу — ныне Зеркальной, направился к заливу Владимира, но путь преградила толпа агрессивных хунхузов — пришлось идти обратно. В 1859 году Венюков выступил в Русском географическом обществе с докладом, получившим высокую оценку знаменитого учёного Петра Семёнова-Тян-Шанского.

Человек откровенный и вольнодумный, в своих записках Венюков, что называется, рубит правду-матку, язвительно, как Салтыков-Щедрин, описывает чиновников. Даёт любопытные штрихи к портрету Муравьёва. Например, тот прилюдно уважительно здоровался с декабристами; более того, сосланный революционер Петрашевский был «чем-то вроде хозяйки дома Муравьёва, за отсутствием уехавшей в Париж жены»…

По Венюкову, бороться за Амур приходилось не с Китаем, а со своими же высокопоставленными соотечественниками. Так, глава МИДа Нессельроде считал Амур бесполезным для России и требовал разжаловать самовольно основавшего Николаевский пост Невельского в матросы, граф Путятин говорил: «Амур — болото». Венюков прямо называет обоих «внутренними врагами». Он много говорит — тоже звучит более чем актуально! — о недостатках в деле освоения Дальнего Востока: то нет денег в казне, то мешают бюрократия и воровство. «Правительство, с обычной… недальновидностью, не умело ценить важности Амурского края», — свидетельствует Венюков. Он критиковал заселение края солдатами-штрафниками, которые «не способны ни на что более, как есть даром казённый хлеб, заниматься воровством у мирных жителей и поселять среди них разврат».

Называя Амурский край «самым важным из русских приобретений XIX века», Венюков писал: «Для Восточной Сибири "век Муравьёва" был тем же, чем век Екатерины II для всей России и век Людовика XIV для Франции».

Фото: издательство «Рубеж»

Заяц Пржевальского

Николаю Пржевальскому принесли мировую известность исследования Монголии, Китая и Тибета, но первое путешествие он совершил в Уссурийский край, куда по собственной инициативе перевёлся из Польши (в точности как впоследствии Арсеньев). «Мне выпала завидная доля и трудная обязанность — исследовать местности, в большей части которых ещё не ступала нога европейца», — напишет он позже.

В Хабаровку — нынешний Хабаровск — Пржевальский прибыл летом 1867 года. Отсюда он во главе маленького отряда двинулся на Уссури, добрался до озера Ханка (рыбы здесь было столько, вспоминал он, что она «часто сама заскакивает в лодки»), затем — до поста Новгородского (Посьет). Пытался попасть в Корею, но тамошние пограничники не пустили. Тогда разведчик двинулся на восточное побережье Приморья — к посту Ольга. «Мест, куда я забрёл, не знает, пожалуй, сам дьявол», — вспоминал Пржевальский.

Фанатичный охотник, он изрядно проредил популяции приморских фазанов и косуль. Сегодня Пржевальского наверняка бы привлекли за браконьерство в особо крупных размерах, но тогда вопросы экологии никого не волновали, а тайга считалась неисчерпаемой.

В 1868 году в Приморье вспыхнула «манзовская война», поводом для которой стал конфликт русских моряков с китайскими «чёрными старателями» на острове Аскольд. Хунхузы сожгли военный пост в заливе Стрелок, деревни Шкотово, Раздольную и Никольскую (будущий Уссурийск). Для наведения порядка из Хабаровки в Приморье двинулся стрелковый полубатальон под командованием полковника Михаила Тихменева, причём одну из рот поручили возглавить штабс-капитану Пржевальскому. Хунхузов в итоге разогнали, за отличную службу Пржевальского повысили в чине и назначили старшим адъютантом штаба войск Приамурского края. Зимой 1868–1869 гг. в Николаевске-на-Амуре он обрабатывал экспедиционные материалы и написал статью «Об инородческом населении в южной части Приморской области», за которую позже получил Малую серебряную медаль РГО.

Именно Пржевальский первым дал комплексное описание географии, флоры, фауны Приморья, быта местного населения. Он открыл ряд животных и растений, включая чёрного зайца и диморфант — белый орех. Ознакомившись с жизнью русских переселенцев, дал ряд рекомендаций властям. Как и Венюков, Пржевальский критиковал переселенческую политику — в те годы в Приморье, как сказано выше, принудительно направляли солдат-штрафников. «Это самые грязные подонки общества, сброд людей со всевозможными пороками», — говорил Пржевальский. Он предлагал выселить из Приморья штрафников и вместо них привлекать сюда крестьян.

В Николаевске-на-Амуре Пржевальский — столь же страстный картёжник, сколь и охотник — выиграл у местного купца 12 тысяч рублей. Это позволило ему организовать первую экспедицию в Центральную Азию, сделавшую его учёным мировой величины.

Фото: издательство «Рубеж»