Аэропорт относительной недоступности

Добраться до воздушной гавани в Кневичах и выбраться оттуда становится всё сложнее. Оказывается, дело в проклятии!

27 августа 1932 года лётчик Дальневосточного управления Гражданского воздушного флота Илья Мазурук (впоследствии — прославленный покоритель полярного неба Герой Советского Союза) открыл воздушное сообщение с Приморьем. На гидросамолёте Junkers W33 он провёл первый рейс по линии Хабаровск — Владивосток с посадкой в Имане, нынешнем Дальнереченске, для дозаправки. 

Преодолев за четыре с половиной часа 700 километров, Мазурук приводнился на гидроаэродроме «Вторая Речка», у пляжа «Татарка». Привёз с собой заместителя начальника ДВ управления ГВФ Ершова, 150 кг почты и кипу номеров «Тихоокеанской звезды».

Это парадная сторона — а вот оборотная. По сообщению приморской партийной газеты «Красное знамя», Владивосток к открытию воздушной линии оказался не готов. Городские организации отнеслись к встрече первого самолёта невнимательно. Машина, отправленная за гостями, не дождалась «юнкерса» и попросту уехала обратно. Мазурук и Ершов добирались до города самостоятельно, с большим трудом. Вторая Речка в те времена была далёким загородом, телефонной связи с аэродромом не было.

Случайность? Не похоже. 2 сентября прибыл второй самолёт, за штурвалом которого сидел сам начальник Дальневосточного управления ГВФ Шляпников. Он столкнулся с теми же проблемами: машину не прислали, телефон и освещение на аэродроме отсутствовали.

Далёкое прошлое? Если бы. Кажется, как началось со злоключений Мазурука — так и продолжается доныне.

Илья Мазурук, прославленный покоритель полярного неба Герой Советского Союза
Фото: yandex.dzenВладивосток — город по дальневосточным меркам развитый. Есть железная дорога, порт, круглогодичные автодороги (некоторые даже скоростные), аэропорт — хороший, осовремененный к саммиту АТЭС. Даже аэроэкспресс запустили — что называется, на вырост, потому что пассажиропоток со столичным не сравнить и, кроме Москвы, экспрессов почти нигде и нет.

И здесь мы видим парадокс: инфраструктура есть, но попасть в аэропорт общественным транспортом нереально. Владивостокская транспортная аномалия как она есть.

…В последнее время пришлось много летать, так что наблюдений — с запасом. Теоретически в аэропорт ходит автобус 107-го маршрута, но как и когда — простым смертным неведомо, и полагаться на него нельзя. Функционирует аэроэкспресс, но он куда в большей степени востребован артёмовцами в качестве дополнительной электрички. Курсирует он лишь несколько раз в сутки, после семи вечера уходит на покой.

Допустим, из аэропорта Хабаровска можно легко добраться до центра города троллейбусом или автобусом. То же — в Иркутске. А ведь наш аэропорт — не прямо в городе, как в тех же Хабаровске или Иркутске. У нас до него добрых сорок вёрст, значит, и вопрос с доступностью стоит куда острее. Оригинальнее Владивостока разве что Анадырь, где город и аэропорт разделяет море, и зимой его форсируют на машинах, летом — на судах, а в межсезонье — только вертолётом, если влезешь и денег хватит.

Что до Владивостока, то здесь рассчитывать можно только на такси. А это всё-таки больше тысячи в один конец. Прилетишь в родную гавань, выйдешь на парковку, оглядишься… И вызываешь такси. А на днях прилетел ночным рейсом — так и такси не хотело вызываться. Оно и понятно: таксистам спать хочется, а не сибирские рейсы караулить. И вот ты по подзабытой привычке ищешь старого доброго бомбилу, платишь ему тысячи полторы или две и едешь домой — не ночевать же в аэропорту. Пеший путь от Кневичей до города осилил бы разве что Владимир Клавдиевич Арсеньев, в честь которого назван аэропорт…

Всё сказанное относится, конечно, не только к аэрогавани. Общественный транспорт Владивостока — гигантская беда. Выкорчёванные трамваи и троллейбусы, канувшие паромы и катера, автобусы, которых после девяти вечера не дождёшься… Возможно, это изнанка тотальной автомобилизированности Владивостока, которой мы даже гордились, пока не увязли в тромбоподобных пробках. Если у каждого по машине, а то и по две — значит, не нужны в городе ни автобусы, ни тротуары? Но ведь это путь в тупик.

Не за горами 100-летие исторического перелёта Мазурука. Не пора ли снять проклятие, расколдовать город, развеять алогичный логистический морок?