«Архипелагу» показали кулак

Похоже, Солженицын — не первый и не последний. Владивосток ввязался в нелепую борьбу с памятниками

Город нашенский снова на слуху, снова влип в историю. Причём в прямом смысле. Какой-то деятель из славного града Тында посетил Владивосток и ужаснулся, что у нас на Корабельной набережной стоит памятник Александру Солженицыну, а на здании морвокзала установлена табличка в память об Александре Колчаке.

С адмиралом гражданин Гэ ещё как-то смирился, а вот увековеченного писателя совсем не стерпел и, ужас как расстроившись, подался за исторической справедливостью в инстанции.

Вначале попытался разобраться с памятником через прокуратуру, но там не нашли оснований для реагирования. Тогда неугомонный тындинец прямиком да в Ленинский суд — с иском к мэрии Владивостока и управлению градостроительства и архитектуры администрации, в котором потребовал признать незаконной установку памятника Солженицыну и снести его к чертям собачьим.

На днях должно было состояться первое заседание, но не случилось. И это очень забавная история. Истец пожелал видеть в суде Владивостокский морской контейнерный терминал — то ли весь целиком, то ли в виде акционеров или представителей компании. Причём в качестве ответчика. А вот нечего было за два с лишним миллиона рублей ставить неправильный памятник. Ещё они желали лицезреть бывшего владивостокского градоначальника Игоря Пушкарёва — в единственном числе, и никого, кроме него. А нечего было согласовывать кусок родимой земли под чуждый памятник.

Как и следовало ожидать, ни компания, ни экс-мэр на заседание не явились. ВМТК, говорят, не обнаружили по указанному адресу, а Пушкарёва, хотя и нашли сразу — в колонии строгого режима в Волчанце, где бедолаге ещё сидеть и сидеть, но вывезти его в суд не удалось. Пенитенциарная система — это вам не экспресс-доставка.

Слушания перенесли на декабрь. Заезжий гость проиграл свой первый раунд против памятника и Владивостока. Между прочим, этот доселе не известный нам тындинец не только бдительный гражданин, но и провинциальный поэт-любитель. Нашла в Сети его творческий след. Сдаётся мне, что стихи автора наверняка не всем нравятся. Как вам это — «Ты лежишь и смотришь вдаль, моё возбуждение, как ракета, ринется в далёкую зарь»? Или это — «когда тяжёлые полыни склоняют голову к траве, гуляет август мой игривый с кустом рябины в лацкане»? А вот такое — «Ранним утром фазан золотой, взгромоздясь на янтарную скирду соломы, как Армстронг, разгоняет оледенелый покой...»

А, может, это вовсе и не его стихи. Но всё равно ведь не каждому по вкусу. И что теперь, выкорчевать их из интернета? Отрезать, чтобы ничего больше не выросло? Запретить складывать слова в рифму, пусть и хромающую? Заставить писать политические эссе? Отдать под суд за оскорбление чувств филологов, культурологов, литераторов?

Глупые предложения, ведь правда? И это такая же глупость, как нелепая борьба с памятниками, которая, кажется, никогда не кончится, как наши дураки и дороги. Памятник — это всегда больше, чем просто изваяние. Это наша история, это память о прошлом. Что было, то было. Сотрёшь — проявится снова.

Последнее дело — измываться над памятниками. Показательно, со свистом, с дикарским улюлюканьем. Особенно если это памятник человеку, с которым связана эпоха. Стыдно за город. То у нас над Мандельштамом вандалы глумились — заливали краской, разбивали прекрасную скульптуру, пока её надёжно не укрыли в кампусе ВВГУ. То памятник Зорге какая-то дурочка изукрасила. На памятник Солженицына, помнится, и картонку с подлой надписью вешали, и тупой коллаж соорудили. Теперь вот снести пытаются. Тындинскому поэту, видите ли, не нравится фигура нобелевского лауреата.

Как же это бесит. А может, на то и расчёт? Показать кулак «Архипелагу», взбесить, переполошить общество и отвлечь внимание от действительно важных городских проблем?

Хватит уже про памятники. Давайте про жизнь. И по-честному.