Бросить в тюрьму или взять деньгами

Журналист показала «убитое» жилище ветерана войны из Находки. Теперь ей грозит статья за клевету

Так и хочется спросить: что случилось с Находкой? В последнее время в городе кипят какие-то совсем отчаянные страсти-мордасти. В ЦУР Приморья, куда весь край жалобы шлёт, сплошняком запросы из Находки. То здесь всё мусором зарастает, то берёзовую рощу рубят, то заповедные дубы валят. Угольная пыль летит, рыба в озере передохла.

Сейчас новая тема народ будоражит. Ещё не остыл гнев, разразившийся после публикации в местном Telegram-канале про житьё-бытьё 93-летнего ветерана Великой Отечественной, как в историю снова добавили парку.

Это всё неправда, заявила дочь ветерана, оценила свои глубокие душевные раны и обратилась в суд с иском о защите нематериального блага и компенсации морального вреда. Для тех, кто не в курсе. Компенсация — это про деньги, благо — про честь и доброе имя, жизнь и здоровье, деловую репутацию и неприкосновенную частную жизнь, личную и семейную тайну.

За это всё должна ответить автор видеосюжета, местный журналист Анна Шарипова. Цитируем заявление истицы:

«Мой отец находится на полном моём обеспечении. Я самостоятельно забочусь о нём, обеспечиваю комфортный быт и постоянную заботу. Мы проживаем совместно. 

Как заботливая дочь и ответственный человек, я была сильно потрясена высказываниями автора канала, которые не только беспочвенны, но имеют оскорбительный характер. Все праздничные чувства в преддверии Дня Победы, гордость за отца, которые я испытывала после вручения медалей, были грубо попраны Шариповой. 

Пост собрал более 300 язвительных комментариев, прочитав которые, мне стало больно от чувства несправедливости. Ответчик выдаёт надуманное за реальность, унижая честь и достоинство ветерана войны, а также членов его семьи. Клевета причинила мне глубокие душевные страдания, выразившиеся в ухудшении здоровья». 

Заявительница потребовала удалить пост об отце и выплатить материальную компенсацию —30 000 рублей.

Кроме того, она обратилась в отдел МВД, чтобы правоохранители привлекли Шарипову к уголовной ответственности за преступление, совершённое по ч. 2 ст. 128.1 УК РФ («Клевета»), — за публикацию поста, распространившего заведомо ложные сведения, порочащие честь и достоинство.

А вот это уже посерьёзней будет, не то что 30 000 рубликов. Страдания женщины-дочери окупятся с лихвой. Наказание грозит суровое — штраф до одного миллиона рублей, либо обязательные работы до 240 часов, либо принудительные работы до двух лет, либо арест до двух месяцев, либо лишение свободы до двух лет.

Вот только где она, клевета? Старик действительно обитает в утлом домике без удобств, с протекающей крышей. Окно без стекла, затянутое плёнкой, покосившийся забор, завалы за калиткой — это все видели.

Как мэр и председатель Совета ветеранов вручают ветерану юбилейную награду, тоже видели. И фамильярное обращение на «ты» слышали. И про то, что происходит действо не в скромном жилище старика, а в благоустроенной квартире родственников, догадались.

Только чиновники рисовали другую картину. Это не то, что вы подумали. На самом деле ветеран живёт хорошо, и даже очень хорошо. Практически постоянно обретается в тепле и уюте у родственников, а в разваливающийся домик выбирается периодически. Ему там нравится жить — с удобствами на улице, ведром в доме, без ванны, бани, душевой, зато с верной спутницей жизни, и с этим ничего не поделаешь. Мощный старик, да…

Поехала я в Находку, посмотреть на этого счастливого человека, который и под 100 лет выбирает рай в шалаше. Нашла эту улицу и этот дом. И всё там было, как в сюжете из Telegram-канала. Дом, по-стариковски печально доживающий век в окружении современных коттеджей, и двое таких же старых людей в этом своём последнем прибежище.

Первым меня встретил бойкий щенок. Потом выбежала большая коза и следом — маленькая коза-дочь. Пока я минут двадцать пыталась достучаться до хозяев, вся живность крутилась под ногами, и только возникший из ниоткуда кот невозмутимо восседал на крыльце.

— Стучите громче, они плохо слышат, — посоветовала соседка. Я затарабанила сильнее, и тут вышла Пелагея Ивановна. Маленькая, худенькая, седенькая. Как только она управляется по дому? Всё на ней — печь протопить, козу подоить, огород посадить, живность накормить, себе еду приготовить, за Иван Иванычем приглядывать (имя-отчество изменено). А ведь женщине 87 лет!

У «ветеранского» домишки. Низкий поклон вам, дорогая Пелагея Ивановна!

— Почему вы живёте здесь, а не в благоустроенной квартире?

— Поэтому и живу! Иначе только помереть. В своём доме хочешь не хочешь, а заставляешь себя встать и делом заняться. И коз я только тут могу держать, пить целебное молоко, очень оно от старости помогает.

— Не устаёте за Иван Иванычем ухаживать?

— Сварить, постирать, помыть — мне это привычно. Всю жизнь я о ком-то забочусь. Родителей берегла, потом мужа своего любимого, он от болезни тяжело уходил. Сейчас снова не одна.

— А с ИИ всё в порядке?

— Ну, да. Целыми днями лежит, спит. Вот кашку ему сварила на козьем молоке, сейчас кушать будем. И жить будем.

— Может, вам помощь нужна? Волонтёры пришли бы, порядок навели. Власти помогли бы крышу заштопать.

— Пока обойдусь. Надо будет, сама позвоню в администрацию.

— Скоро День Победы. Помните, как отмечали в 45-м?

— Всё наше село собралось на площади перед сельсоветом. Радовались, плакали, обнимались.

— Что из военного детства больше всего запомнилось?

— Мы, дети, собирали берёзовые листья, их добавляли в муку и пекли хлеб. Он был зелёный, как коровьи лепёшки, и, наверное, сегодня есть его было бы противно, а для нас вкуснее ничего не было.

— Низкий поклон вам, дорогая Пелагея Ивановна. Можно, я вас сфотографирую?

Она неожиданно согласилась. Встала в этой своей душегреечке, оперлась на палочку, посмотрела с улыбкой. Такая хорошая, такая добрая. Повезло ветерану. Живёт, с кем ему нравится. Пожалуй, это единственное, в чём сомневаться не приходится.

Вообще очень обидно за стариков. Ну, раз им так нравится — коза, молоко, и всё такое, и друг от друга не оторвать, но крышу-то дырявую починить можно, помочь в доме и во дворе убраться, социального работника прикрепить…

И пусть дом не является собственностью ветерана, но его спутница вправе рассчитывать на поддержку местных властей. Пелагея Ивановна из поколения тех, кого мы с щемящим чувством теплоты и вины называем «дети войны», и все эти старенькие дети, как и немногие оставшиеся в живых ветераны, также «охраняются государством».

Не ждите просьб, почините эту чёртову крышу! Нет денег в бюджете, найдите спонсоров — в Находке куча богатых людей и предприятий. Можно с зарплаты скинуться всей администрацией. По рублику, по сотке — глядишь, и соберётся нужная сумма. А если местных депутатов упросить поддержать, дело вообще споро пойдёт.

Вместо этого чиновники ужас как грубо называют милейшую старушку сожительницей ветерана и выдают про неё всю «базу». Типа, зачем ей помогать, и без того дико зажиточной. Если кто не знал, так знайте же: Пелагея Ивановна владеет несколькими квартирами и домами в Находке. Вот прямо так и обнародовали эти леденящие подробности. Ну, не бабушка, а прямо-таки депутат какой, или мэр, и кто там ещё может позволить столько недвижимости иметь! Правда, в отличие от бабули, декларации чиновников с отчётами о собственности нынче засекречены. Про них низ-зя. Про обычных граждан можно, да?

Теперь с подачи хорошо информированных источников пенсионерку Пелагею могут запросто окучивать проходимцы всех мастей.

А вот журналиста Анну Шарипову с подачи дочери ветерана могут упечь за решётку. Просто оторопь берёт от всего этого. Читаю исковое заявление в суд и недоумеваю: а что, так можно было? Добрую женщину, с которой ветеран живёт много лет, женщина-дочь тоже кличет сожительницей, признаётся, что «этим недовольна, но повлиять на отца не может, это его личная жизнь».

Недовольна, что кто-то самоотверженно, ничего не требуя взамен, ухаживает за отцом — беспомощным, нездоровым, разменявшим сотый десяток?

Не может ничего изменить? А если старику понравится не только в лачуге жить, но и валяться в грязи, спать в загоне со свиньями, совершать какие-то немыслимые вещи — тоже не будет вмешиваться?

Хотела я с ней увидеться лично, но она была вне зоны доступа. Сказали, в Кисловодске, квалификацию повышает.

Наверное, поэтому заявление в суд с требованием посадить и заставить платить Шарипову ушло без подписи женщины-дочери. Иск вернули обратно. Но она может и заново подать. А вот обращению про преступную клевету дали ход. Полиция ведёт проверку.

Похоже, кому-то очень хочется расправиться с журналистом, который день за днём показывает жизнь в Находке — как она есть, без прикрас и без страха перед местными чинушами. Говорят, больше всех это не нравится мэру. Он очень ранимый, начальник Находки. Постоянно обижается — его официальный аккаунт то откроется, то закроется...

Журналиста Анну Шарипову с подачи дочери ветерана могут упечь за решётку

Ну, хватит уже причинять страдания горожанам. Пора бы успокоиться. И оставьте в покое Анну. Тюрьма плачет совсем по другим людям.