На воронах рано ставить крест

Доктор биологических наук Павел Крестов: Интересно, как они собираются палить по птицам в Ботаническом саду? 

Докаркались, вороны! Примерно так подумали депутаты Законодательного собрания Приморья и на очередном заседании специальным законом внесли этих птичек в список охотничьих ресурсов. Теперь у нас в крае будут считаться за дичь ворона большеклювая, ворона серая и ворона чёрная. 

Что это за дичь такая и почему нет смысла бороться с птицами варварским способом, в интервью «Дальневосточным ведомостям» рассказывает директор Ботанического сада-института ДВО РАН доктор биологических наук Павел Крестов.

— Павел Витальевич, неужели вороны стали такой страшной угрозой, что без отстрела не обойтись? Чиновники говорят, что из-за них даже наш любимый Ботанический сад остался почти без птиц. Ещё недавно было 120 видов, а сейчас одни вороны кружат. Правда, что ли? 

— Мне кажется, что решение, принятое Законодательным собранием края, совершенно не продумано и не базируется на экспертных оценках. Обоснование законопроекта явно взято с потолка, оно не подтверждается никакой, абсолютно никакой экспертизой. Специалистов по птичьему и вороньему населению к этому не привлекали, руководствуются только поверхностным заключением сотрудников минлесхоза Приморья.

Заявление замминистра, что в Ботаническом саду, кроме ворон, птиц практически не осталось, не соответствует действительности и выглядит откровенно нелепым. Ещё более нелепо разрешение охотиться на серую ворону в Приморском крае — она здесь просто не живёт.

Говорить о том, что сегодняшний уровень популяции ворон угрожает другим видам птиц и хозяйственным объектам без специальных научно обоснованных оценок по меньшей мере непрофессионально.

Ворона — это синантропный вид, который во всём мире фактически встроен в городские и пригородные экосистемы и выполняет достаточно важные функции. Как правило, высокая концентрация ворон наблюдается в городах, в тех местах, где экспонирован мусор, где нет контроля над ним и он доступен для птиц.

— Ворона, по мнению чиновников, ужасно вредоносная. Кладки других птиц разоряет, зайцев ест, переносит африканскую чуму свиней, птичий грипп.

— Кладки других видов птиц поедаются всеми, кто может их найти и до них добраться. Ворона отнюдь не первая в очереди желающих.

Ворона, как и все птицы, очень чётко сосредоточена на питании, её жизненное кредо — найти и съесть. Поэтому вороны всегда там, где есть мусор. Чем больше мусора, тем активнее вороны размножаются и концентрируются на этой территории.

В день каждая ворона съедает 300–400 граммов еды. В рационе вороны примерно 70 процентов занимает растительная пища: семена, плоды, листья, стебли — практически всё, что можно взять у растений. Оставшиеся 30 процентов — пища животного происхождения. В большинстве своём это насекомые — вредители сельскохозяйственных культур. В этом смысле ворона, как воробьи и другие птицы, несёт пользу человеку, участвуя в защите посевов.

Ещё одна польза от вороньего населения в том, что эти птицы — падальщики. Они избавляют нас от погибших по естественным причинам или случайно сбитых машинами животных: подбирают, подъедают, не дают залёживаться и развиваться болезням.

Год назад в Ботаническом саду заметно увеличилось число ворон, и мы предприняли очень жёсткие меры. Занялись мусорным менеджментом: заменили большую часть урн на современные, закрывающиеся крышками, постоянно призываем наших посетителей не оставлять мусор в саду даже в этих урнах. Сейчас проводим кампанию, чтобы полностью исключить депонирование съедобного мусора в саду. Всё вместе это уже начинает давать нужные результаты.

— У нас в крае 90 тысяч охотников. Страшно представить, если каждый из них станет бить ворон. Пальба на улицах, дачах, тысячи мёртвых ворон...

— Закон об охоте на ворон, конечно, может быть реализован на практике. Возможно, найдутся охотники, которые будут палить по воронам. Но это скорее исключение. Охотник, который стреляет в ворон, становится в глазах других охотников в кавычках, его в профессиональных кругах воспринимать всерьёз просто перестают.

Что касается повсеместного истребления ворон, то охотничьим законодательством определяются участки, на которых можно охотиться. Это довольно жёстко регламентируется.

В охотугодьях, возможно, выделят специальные места для охоты на ворон, но охота в населённых пунктах запрещена. Закон запрещает стрелять ближе чем в 200 метров от жилых построек и жилых домов.

Если в каком-то селе или городе кто-то вдруг начнёт стрелять по воронам, можно сразу же вызывать полицию, прокуратуру и «вязать» горе-охотника.

— Во время обсуждения количества ворон в Ботаническом саду участники заседания заявили, что к вам придут специально обученные люди и будут отстреливать ворон. 

— Интересно, как они собираются это делать?! Это абсолютно, абсолютно недопустимо! Ботанический сад — особо охраняемая территория федерального значения. Естественно, сюда их никто не пустит. Никакие региональные законы, никакие нормативные акты, разрешающие отстрел ворон, здесь не могут быть исполнены без специальных разрешений со стороны федеральных органов надзора.

Вообще, вряд ли есть смысл заниматься регуляцией численности ворон на Дальнем Востоке. Проблемы гиперконцентрации ворон ни в Ботаническом саду, ни в Приморском крае не существует. Повторюсь: сократить воронье население можно цивилизованным способом — через управление мусорными потоками. Перестанем бросать мусор где попало, прекратится рост численности ворон.

— Депутаты дали отмашку убивать не только ворон, но и гибридов волка и собаки. Дескать, их сейчас много развелось, и это очень опасно. 

— Знаю про волкособов, но в профессиональной литературе не встречал, чтобы в Приморье, где численность волков меньше, чем численность тигров, это является реальной проблемой. В Приморье популяция волка предельно низка, его уже впору в Красную книгу вносить.

Всё очень просто: волк — антагонист тигра. В пищевой экосистеме они примерно одну экологическую нишу занимают по источникам питания. Поэтому если тигра много, то волка мало. Волка много — тигра мало. Вот такой баланс.

Сегодня волк практически вытеснен за пределы Приморского края. Не думаю, что отстрел волкособов — это очень актуально. Но надо сказать, что волк более вредное создание, чем тигр. Он гораздо больше, чем тигр, приносит вреда сельскому хозяйству и животноводству. Поэтому мы должны быть заинтересованы в увеличении тигриного населения ещё и поэтому.

Вообще после этого обсуждения создалось устойчивое ощущение непрофессионализма людей, которые решают вопросы охраны животного мира в Приморском крае, выполняют функции охотнадзора и контроля над особо охраняемыми природными территориями. Похоже, эти структуры пора серьёзно усиливать профессионалами.