Не убили, так сократим

В Лазовском заповеднике «оптимизируют» штучного специалиста по амурским тиграм, Галину Салькину

В Лазовском заповеднике, одном из старейших в Приморье, взялись менять жизнь к лучшему. Оптимизация управленческой структуры, ротация кадров… В частности, сокращая штаты, подвели под увольнение Галину Салькину. Если кто не знает, она — лучший друг и знаток амурского тигра, вечный непримиримый враг его врагов: чиновников, лесорубов, браконьеров. 

Легендарный учёный-эксперт, подвижник, следопыт, «штучный» специалист из разряда «таких сейчас не делают», на днях Салькина получила письменное уведомление о том, что с ней разрывают контракт «в связи с сокращением численности штатов ФГБУ “Объединённая дирекция Лазовского заповедника” и нацпарка “Зов тигра”». 2 июня сего года Галине Петровне будет предложено, так сказать, пройти с вещами на выход, если, как сказано в письме, она не уйдёт по собственному желанию раньше прописанного в законе срока. Бумагу скрепляет подпись директора заповедника (документ есть в распоряжении редакции).

Вообще-то ничего удивительного. Неудобную, прямую, как лом, Салькину пытались «убрать» и раньше. Таскали по судам, угрожали, стреляли и даже однажды, напав сзади в тёмном переулке, били по голове. Параллельно с откровенным криминалом плели служебные интриги. Игнорировали её научную работу и её саму, не удостаивали приглашениями на громкие «тигриные» форумы последних лет…

Но вот ведь парадокс! Чем больше «замалчивали» Салькину, тем громче, словно заступаясь за неё, заявляли о себе её любимые амурские тигры — нападениями на людей и собак, демонстративными выходами на трассы, в посёлки, в пригород Владивостока, сея ужас и конфликты не только по местам происшествий, но и во всём приморском народонаселении. А в среде учёных, охотоведов, чиновников по «природным ресурсам» и всех, кто, что называется, в теме, и подавно — разгоревшаяся информационная война с разностью данных, оценок и мнений лишь обострила «тигриный вопрос».

Кто в доме хозяин

Кто в доме хозяинА вот у Галины Петровны с её более чем сорокалетним стажем работы в уссурийской тайге конфликтов с тиграми не было никогда. Встреч — нос к носу, глаза в глаза — сколько угодно, собьёшься со счёта! У зверя — когти и клыки. У неё — очки и неизменный фотоаппарат. Когда-то давно она брала в рейды оружие, но после судебных стычек с браконьерами стала выходить в тайгу с голыми руками, чтоб не было потом обвинений в «незаконном применении».

Тигры словно понимали: эта — не мужик-охотник и не трус, и хоть зрение у неё не очень, видит всё и знает о нас даже то, что мы сами о себе не знаем. А главное, никому не мешает. Ходит по сопкам и дебрям с блокнотиком и школьной деревянной десятисантиметровой линейкой, записывает, делает замеры, фотографирует… Фотоловушки стала устанавливать уже потом, когда пошла мода. Стальные петли для отлова, стрельба пилюлями со снотворным, радиоошейники, которые, охомутав могучие тигриные шеи, сводят зверя с ума, — это ни-ни, это не про неё, не про следопыта с блокнотиком.

И тигриный след на снегу

В Лазовский заповедник молоденькая выпускница ДВГУ Галя Салькина пришла в 1981 году. Вернулась, как к себе домой. Рядом — родной посёлок Преображение, куда и тигры тоже иногда заходили (и заходят), как домой. Вот уж здесь, в местах проживания людей, она полосатым всегда мешала, поскольку придумала свой фирменный метод отпугивания конфликтных хищников от населённых пунктов. Патента нет, методом пользуются все. Но, как показывает практика, без знаний и умений Салькиной далеко не всегда это «работает».

Теперь, если её уволят, она не будет мешать ни непрошеным тиграм, ни тем, кто останется их изучать и подсчитывать, оглашая с трибун победные данные сохранения и приумножения численности главного обитателя уссурийской тайги. Ни тем, кто призывает к священной войне и защите местного населения с помощью отстрелов, да, да, плановых, разрешённых инстанциями отстрелов амурского тигра — уникального представителя дальневосточной и мировой фауны, до сих пор, несмотря на «успехи», занесённого в Красную книгу.

След на пыльной дороге

С увольнением Салькиной облегчённо вздохнут — «Ну, наконец-то!..» — охотхозяйства Лазовского района, расположившие свои уютные ВИП-базы по периметру заповедника. Кто-то не в курсе, а Галина Петровна уже не один десяток лет сообщает миру, что ВИП-охотнички внаглую приманивают зверьё: диких копытных — полями с озимыми, хищников — кучами отходов животноводства. А приманив, стреляют и убивают. И тигров в том числе. Для двуногих с оптикой, тепловизорами, карабинами, джипами и вертолётами тигр — не хозяин тайги, не герб Приморского края, а «матрасовка» и «полосатая тварь», как тайга — кровавое развлечение и маршрут выходного дня.

Это такие, как они, выводят из Красной книги России копытных и хищников, которых, осваивая природоохранные бюджеты, вроде как успешно «восстановили». А авторов научных публикаций, где утверждается обратное, провожают на пенсию, как проводили бывшего директора Лазовского заповедника. Или подводят под сокращение, как Салькину, а вместе с ней и других — в данном случае двух старейших и авторитетнейших ветеранов заповедного дела, заместителя директора по науке и ведущего научного сотрудника.

Может, и вправду не нужны в системе природоохраны такие специалисты? Зачем их научные выводы, к примеру, о том, что копытных косит не столько африканская чума свиней, сколько лесорубы и браконьеры? Или такой «неудобный» вывод: если раньше в Лазовском заповеднике отдельного тигра наблюдали с десяток лет, то сейчас — всего два с половиной года, а потом он исчезает. То ли меняет место обитания, что тоже вопрос. То ли всё, что от него остаётся (шкуры, когти, хвосты), иногда с помощью таких упёртых, как Салькина, вдруг находят и приобщают в качестве вещдоков к редким уголовным делам. Ну никак не «бьётся» такой мрачный пейзаж с официозом — отрадной картиной сохранения и приумножения уникальной популяции амурского тигра…

Лазовский заповедник носит имя Льва Георгиевича Капланова. Он был первым учёным-зоологом, открывшим и озвучившим в 40-е годы ХХ века убийственный факт: тигр на грани уничтожения, почти истреблён, осталось всего ничего, не более 20–30 особей. В 1943-м директор Лазовского заповедника 32-летний Лев Капланов погиб. Замечательного, честного учёного «сократил» выстрел браконьера.

В 1947 году охоту на тигра и любой его отстрел наконец-то запретили. Убитый директор Капланов перестал быть живым и неудобным и, как водится, стал героем.

В 70-е заповедник возглавил отважный Василий Храмцов. Его, к счастью, не убили, но после покушения он стал инвалидом. Или бывший замдиректора Константин Пелешко — был избит металлической арматурой, чудом выжил, долго лечился…

Удар со спины, черепно-мозговая, сотрясение, стационар — это уже покушение на Галину Петровну Салькину. Оно произошло двенадцать лет назад и до сих пор не расследовано. Но показало, что данный способ устранения оппонента не эффективен. Салькина справилась с травмой, вышла из больницы и как ни в чём не бывало приступила к своим служебным обязанностям.

Являясь редкостным для мировой науки специалистом и, пожалуй, единственной в мире женщиной, столь активно, успешно и долго изучающей амурского тигра в его естественной среде обитания, она так и трудилась до апреля сего года, пока не получила то самое уведомление о будущем увольнении. «Вежливая» бумага оказалась страшней, чем подлое нападение в ночном переулке. То, что называется сокращением штатов, если всё же случится, лишит её не здоровья и жизни (это всё она уже не раз проходила), а самого любимого и дорогого — работы, перечеркнёт то, что выше всех званий, должностей и наград: уникальную человеческую и научную биографию.

Тут к месту вспомнить, как полвека назад «сокращали» ещё одну удивительную и «неудобную» — легендарную Анну Ивановну Щетинину, гордость и славу морского флота страны, первую в мире женщину — капитана дальнего плавания. Её тоже очень хотели проводить «на заслуженный отдых». Она сопротивлялась, писала в инстанции, мол, «уходить на пенсию мне нет причин». Закончилась некрасивая история благополучно: Щетинину взял тогда на работу на должность капитана-наставника такой же легендарный Валентин Петрович Бянкин, он был в ту пору начальником Дальневосточного морского пароходства. Это стало спасением и продлением героической биографии первой женщины-капитана.

А сегодня? Есть ли сегодня подобный шанс у Галины Петровны Салькиной? Будем думать, что есть.