По волоску и запаху

Приморские эксперты-криминалисты находят даже невидимые следы преступления

День экспертно-криминалистической службы отмечался 1 марта, а мы в ДВВ ни словом не обмолвились о людях этой профессии, что совершенно неправильно! Профессия очень интересная, необычная, особо ценная, и, самое главное, полиции края здесь есть чем гордиться. 

Как криминалисты помогают раскрывать преступления, что хранится в легендарном чемоданчике эксперта, какая зацепка может изобличить преступника, который, кажется, не оставил ни малейшего следа, в интервью ДВВ рассказал полковник полиции врио начальника Экспертно-криминалистического центра УМВД России по Приморскому краю Евгений Рыжков.

От филологов до юристов

— Мы проводим семь традиционных криминалистических видов экспертиз — дактилоскопическую, трасологическую, баллистическую, почерковедческую, портретную, а также технико-криминалистическое исследование документов и экспертизу холодного и метательного оружия. Ещё есть 23 специальные экспертизы. В том числе автотехническая, фоноскопическая, лингвистическая, взрыво-техническая, компьютерная, радиотехническая. У нас очень обширная сфера деятельности, каждое направление со своей спецификой. Поэтому экспертами-криминалистами работают представители 56 специальностей — от филологов до юристов.

Станислав Сидоров, старший эксперт отделения компьютерных и радиотехнических экспертиз

В штате приморской полиции трудятся 342 эксперта-криминалиста и сотрудника. Экспертно-криминалистические подразделения есть в каждом муниципальном образовании. Во Владивостоке, Уссурийске, Находке, Спасске, Арсеньеве действуют лаборатории, которые проводят автотехнические исследования.

Наш центр самый большой по численности и концентрации высококлассных специалистов. Мы обеспечиваем высокий уровень проведения практически всех видов экспертиз. Дефицит кадров небольшой, но он есть. Особый спрос на представителей таких профессий, как химики, медики, биологи. Очень нужны специалисты с техническим образованием — особенно эксперты в строительной и дорожной отраслях.

— Строители вам зачем?

— Контролируем, как выполнены строительные работы, насколько соответствует проекту качество используемых материалов, что там со сметой и реальными расходами, есть ли состав преступления. Сегодня это очень востребованное направление.

Наш эксперт проводил экспертизу госконтрактов по строительству площадок на размещение контейнеров для бытовых отходов. Проехал по всему краю — Арсеньев, Кавалерово, Яковлевский, Анучинский, Надеждинский районы. Было выявлено, что сумма контрактов завышена, денег вложено меньше, чем заявлено. Дело ушло в суд.

Экспертно-криминалистический центр УМВД Приморья — итоги-2024. 

Провели более 22 000 экспертиз и исследований.

Участвовали в осмотрах свыше 10 000 мест происшествий,

в 22 700 оперативно-разыскных мероприятиях,

в 29 300 процессуальных действиях.

Генетический анфас и профиль

— Дактилоскопия остаётся самым распространённым способом идентификации преступника? 

— Это действительно так, и мы очень много работаем по ДНК. Благодаря федеральной базе данных геномной информации следы рук по всей России прогоняются, что позволяет обнаружить преступника, даже если человек скрылся за пределами края.

База огромная, и она продолжает пополняться. Законом определён круг лиц, чей генотип следов заносится в базу в обязательном порядке. Это обвиняемые и подозреваемые в совершении любых преступлений, все, кто попал в поле зрения полиции по административным правонарушениям, а также близкие родственники пропавших без вести.

Для опознания сегодня всё больше используется ДНК-анализ. Чтобы определить, кто есть кто, достаточно одного волоса, капли крови, потожирового следа или кости.

Бывает, где-нибудь в лесу находят кости, и хотя никто не знает, криминал это или нет, мы всё равно исследуем их всеми возможными способами. С помощью ДНК-экспертизы костей и даже их фрагментов мы определяли людей, которые пропали несколько лет назад, и даже 10, 15, 20 лет назад.

Сегодня ДНК–идентификация вышла на очень высокий уровень. Когда я учился на химфаке, и потом, когда в 1994 году пришёл работать в милицию, исследования проводились вручную, очень долго, муторно. Это сейчас всё автоматизировано, эксперт в основном контролирует эти процессы, а в 80–90-е годы процедура была сложной. Чтобы выделить ДНК, требовалось провести много химических реакций. Мы эти ДНК буквально «варили» из бульона!

Наш сотрудник Пётр Козырев, главный эксперт отдела биологической экспертизы и учёта геномной информации, недавно нашёл ДНК на вещдоке, хранившемся в полиции два десятилетия. Это была простыня, на которой, как предполагалось, изнасиловали 14-летнюю девочку, но в то время следов, способных помочь раскрыть преступление, не смогли обнаружить. Анализ ДНК тогда только начинал применяться в криминалистике. Развитие ДНК-анализа именно в эти годы было характерно не только для России, но для большинства экономически развитых стран. Сейчас мы с первого раза вышли на биологический след, и сегодня это стандартная процедура.

Пётр Козырев, главный эксперт отдела биологической экспертизы и учёта геномной информации. Найдёт преступника по одной скрученной волосинке

Насильников в той давней истории оказалось двое, и два генотипа было выделено. По базе пробили — совпадений нет. Висят пока, ждут своего часа. Надеемся, ещё «выстрелят». Наказание неотвратимо.

Коллеги в Хабаровске недавно раскрыли преступление, которое было совершено почти 40 лет назад. Нелюдь изнасиловал и убил ребёнка. Бросил в лесу и уехал. Ни одного свидетеля. Только следы ДНК. Современные технологии позволили сделать то, что раньше считалось невозможным. Благодаря полученному генетическому профилю преступника определили, осудили.

Ещё один случай из практики нашего центра. Насильник, кажется, предусмотрел всё, чтобы не оставить ни единого следа. Но эксперт смог обнаружить крохотный паховый волосок и получить из него генотип преступника. Нашли, посадили.

— Эксперты-криминалисты выезжают на место происшествия, как в кино: с легендарным чемоданчиком? И что у вас там спрятано внутри? 

— Чемоданчик всё тот же. Только вес стал меньше. Раньше — 12–15 килограммов, сейчас — 10. В планах снизить до восьми.

В чемоданчике всё, что нужно, чтобы найти следы взлома, рук, ног, запахов, обуви, взрывных устройств и огнестрельного оружия, — тесты, реагенты, гипсовые слепки, разнообразные фонарики и даже слесарный инструмент.

[Здесь находится галерея]

Знакомство с профессионалами

Евгений Александрович организовал мне экскурсию по центру. Очень понравилось: комфортно, светло, чисто, полно умной техники и людей с интеллектом.

Первым делом заглянули в святая святых — отдел биологической экспертизы и учёта геномной информации.

На входе меня жёстко экипировали. Как при ковиде — шапочка, маска, халат, бахилы. И руками ничего не трогать.

— Мы вас так одели, чтобы вы случайно нам ничего своего в лаборатории не оставили, «потожира» или других веществ, — объяснила главный эксперт Полина Аристова.

— А вы почему красивые ходите, без масок?

— В данный момент в лаборатории с объектами не работаем, и к тому же наш генетический профиль стоит в базе данных, и мы себя видим, а вас нет. Ваши следы могут «замусорить» экспертизу.

Посторонним вход в лабораторию Центра запрещён. Журналисту ДВВ — только по спецразрешению и в «противоковидном» одеянии. Слева направо: старший эксперт отдела биологических экспертиз и учёта геномной информации Маргарита Серокурова, Марина Попова, главный эксперт Полина Аристова

Только я успела восхититься супертехникой, с которой сегодня работают приморские криминалисты, как в лабораторию принесли ящик с калашниковым. Страшная трагедия в одной из воинских частей края — солдат-срочник застрелил сослуживца.

Пётр Козырев, майор полиции и главный эксперт отдела, тут же облачился в «ковид-одеяние» и приступил к делу — исследовать объекты, на которых могут быть следы. В этот раз их шесть — приклад, рукоять, спусковой крючок, цевьё, магазин, патрон.

«Судя по всему, случайное убийство. Возможно, нарушение правил обращения с оружием во время чистки, — сказал эксперт. — Посмотрим, что покажет анализ».

— За 30 лет не устали от своей работы? — спросила я настоящего полковника Рыжкова. Он ответил. За себя и, похоже, за всех, кто сегодня служит в центре:

— Нисколько. Да, порой она у нас типовая, как у станка, но всё равно всегда разная и всегда интересная. Сочетание рационального и творческого, холодной логики и бурной фантазии. Эксперту-криминалисту нужен не только опыт, но и воображение, чтобы понять, прочувствовать, как действовал преступник.

Пользуясь случаем, приглашаю на службу в центр. Перспективы хорошие — за три года от младшего лейтенанта до старшего. Должности экспертов — капитанские. Работа невероятно интересная, условия комфортные, коллектив дружный. Все — штучный товар. Настоящие профессионалы.

Пусть с опозданием, но от души поздравляем замечательный коллектив центра с Днём экспертно-криминалистической службы МВД России!