След жизни, или Слово пацана с Первой Речки

Наш земляк Николай Мозговой написал биографическую книгу. Пронзительная история нескольких поколений — такого не найти ни в одном учебнике

Знакомьтесь, кто не знает! Николай Мозговой, легендарный директор гремевшего на всю страну предприятия — владивостокского «Спецавтохозяйства», которое стало оплотом краевого протестного движения в 90-х годах прошлого века.

Николай Николаевич давно уже на заслуженном отдыхе, но уходить на покой не собирается. Много лет бескорыстно служит председателем городского общества «Дети войны», отстаивает права своих ровесников, оставшихся почти единственными свидетелями страшного этапа советской истории.

Общественные заботы занимают очень много времени у ветерана, и остаётся только удивляться, когда он успел написать большую книгу воспоминаний о том, что было с ним и с нами со всеми в ещё обозримом времени.

Книга получилась невероятно интересная. Подробности всплывают ошеломительные. С трудом выбрали для публикации несколько эпизодов из этого увлекательно повествования.

Жили по законам улицы

Я родился 26 октября 1937 года во Владивостоке. Жили мы тогда на Первой Речке, недалеко от нынешнего кинотеатра «Москва». Дом наш стоял на улице Иркутской. Сейчас от неё осталось одно название, все дома снесли при новой застройке. Чудом сохранились несколько домов на соседней Читинской (по другую сторону тополиной аллеи).

Всё моё детство связано с нашей улицей, нашим районом и его обитателями, особенно с той шпаной, которая с утра до вечера галдела под окнами одноэтажных домов, в ту пору доминировавших в городе.

В послевоенное время наш район был самым криминальным во Владивостоке и очень походил на Санкт-Петербург в известном сериале «Бандитский Петербург».

Мы, пацаны, жили по законам улицы. Слово пацана считалось веским, потому что оно было правдивым. И это всё тоже, как в кино. Фильм «Слово пацана. Кровь на асфальте» — это и про нас тоже.

Когда наши отцы разгромили фашистов и наш флаг Победы над Рейхстагом в Берлине увидел весь мир, Великая Отечественная война закончилась. Но это для человечества. В тылу, среди пацанов, война шла по-прежнему. Мы продолжали воевать, хотя причин-то особых не было. Просто подражание воевавшим взрослым.

Двор с двором не бились: город в основном состоял из небольших одноэтажных строений на одного-двух хозяев. Обычно дрались улица на улицу, но случались и очень масштабные побоища. Город был разделён на две части. С одной стороны, ленинцы и первомайцы, с другой — первореченцы и фрунзенцы. Рубиконом были сопка Орлинка и сегодняшний проспект Красоты (ул. Всеволода Сибирцева).

Дрались до «красных соплей». На этом поприще состоялся первый привод в Первореченский отдел милиции, который располагался поблизости от места, где сейчас «Москва».

На учёт меня не поставили: поверили отцу, что он примет все меры воздействия, чтобы в битвах я больше не участвовал.

Прочный солдатский ремень возымел своё действие. Сидеть и даже лежать я потом долго не мог... В те годы не говорили о демократии. Таких слов, как нарушение прав человека, и тем более ребёнка, мы никогда не слышали и не знали, что это значит. Поэтому ремень тогда был очень результативным воспитательным средством.

Помню, в начальной школе отец обнаружил, что я не знаю букв. С меня не семь шкур содрали, а вообще все шкуры. Зато как быстро я познал алфавит и очень резво начал бегать по страничкам букваря.

Форд во Владивостоке: украли несколько квартир

Прошли годы.

Один из ярких моментов в моей партийной карьере — ноябрь 1974 года, приезд во Владивосток президента США Джеральда Форда.

Ноябрь 1974 года. Вид из автомобиля с Джеральдом Фордом на Владивосток

В городе невероятный ажиотаж. Мне как заместителю председателя Советского райисполкома пришлось принимать участие в подготовке встречи Форда и тогдашнего Генерального секретаря ЦК КПСС Брежнева. Я отвечал за чистоту, санитарное состояние и благоустройство всего района.

Горисполком утвердил план сноса бараков и ветхих частных домиков, которые оказались на пути следования кортежа высоких гостей. Вопросы решались мгновенно. Никогда — ни до этого случая, ни после — я не видел, чтобы так быстро от старых домов ничего не оставалось.

К попавшим под снос домам подъезжали машины, в них грузили вещи жильцов, и со всем скарбом людей сразу везли в новые квартиры. Ордера и необходимые документы оформлялись позже.

Как только очередную хибару расселяли, её тут же поджигали. Рядом стояли пожарные машины и заливали тлеющие головёшки. Следом в дело вступали бульдозеры и по первой команде всё равняли. Затем завозилась земля, дёрн, и на месте домов высаживали деревья.

Некоторые чиновники посчитали, что в этой спешке можно будет поживиться, и немедленно украли несколько квартир, распределив их по родственникам и знакомым. После отъезда Форда и Брежнева этих работников горисполкома посадили.

Интересный момент получился с выставкой товаров и продукции, производимой в Приморском крае. Она проходила во Дворце культуры им. Ленина на Авангарде, там сейчас Центр народной культуры. Руководители управлений горисполкома, отвечавшие за выставку, истратили уйму денег, особенно на морепродукты.

Советский райком КПСС, 1972 год. Николай Мозговой (крайний слева) и сотрудники отдела пропаганды. Последняя в ряду — старшая пионервожатая дома-интерната №2, в будущем сенатор Совета Федерации, губернатор Владимирской области Светлана Орлова

Столы ломились от варёных крабов, креветок, всевозможных устриц. гребешков, трепангов. Всё это лакомство приходилось ежедневно менять на радость работников выставки. Они налегали на деликатесы, приправляя их спиртным, взятым в другом павильоне, и делали это с высокой ответственностью: изобилие должно быть уничтожено, к утру на выставку привозили свежайшие морепродукты.

Правление Черепкова: большая мусорная война

В 90-е годы, в период перестройки и уничтожения советской власти, а соответственно, народного государства рабочих и крестьян, мы не успевали привыкнуть к одному мэру, как появлялся другой. Но кто запомнился, так это полковник Черепков.

Особенно врачам, учителям, работникам ЖКХ того времени. Они и сами запомнили, и своим внукам передали, как жилось при этом руководителе города, как они были вынуждены, чтобы элементарно выжить, бороться за получение ежемесячной зарплаты.

В этой схватке основным двигателем протестных действий во Владивостоке стал сплочённый коллектив «Спецавтохозяйства» (САХ), а я был там директором. Мы так же, как и все, хотели одного: чтобы мэрия выплатила долги по зарплате, рассчиталась с предприятием за выполненную работу.

Журналисты, прокуратура говорили Черепкову: «Отдай рабочим заработанное, не надо конфликтовать, тем более, вы не правы». Но господин в погонах был непреклонен.

Спецавтохозяйство поднимает рабочие массы против политики Виктора Черепкова

Так в городе началась большая «Мусорная война». САХ прекратил работу. Черепков по всему краю собирал самосвалы, обещая золотые горы, хотя легче и дешевле было рассчитаться с нами и жить без проблем. Он даже вынашивал идею вывозить мусор вагонами — по железной дороге, из Владивостока в Новошахтинский, а возвращать их обратно с углём для ТЭЦ-2. Но железнодорожники быстро его отшили.

Тем временем город прирастал мусором. Он горами лежал повсюду, разлагался, гнил. Крысы по улицам пешком ходили.

Бастовал не только САХ. Бунтовали учителя. Они отказывались учить детей и принимать экзамены у выпускников. Выходили на митинги врачи. Город не давал денег медицине, и в больницах нечем было кормить больных, не хватало лекарств, нечем даже было стирать-мыть. С психбольницы на Шепеткова выпустили почти всех пациентов. Они ходили по городу голодные, грязные, в рваной одежде, как бомжи.

Новые мусорные КамАЗы от мэрии. Сентябрь 1997-го. Черепков издевался над коммунальщиками, заставляя их лопатами убирать вонючий мусор и грузить в машины

...САХ выставил против Черепкова 1 000 человек и больше сотни спецавтомашин. Вспомнив из учебника истории гуситские феодальные войны в Чехии, в которых использовали круговую оборону из повозок, решили применить это во Владивостоке. На Горностаевской дороге в центре поставили малотоннажные мусоровозы, за ними ЗИЛы, а по окружности мощные КамАЗы, намертво сцепленные друг с другом тросами. Оставили только узкий проход для проезда скорой помощи или пожарной машины.

В ответ Черепков издал постановление о якобы незаконной стоянке автомобилей и дал команду инспекторам ГАИ снять с машин номера, а милиции разогнать бастующих. Все понимали, что без насилия выполнить это было нельзя, крови никто не хотел. Вмешался прокурор и отменил постановление, как незаконное. Гаишники, правда, уже успели открутить номера. Подъехали потом и бросили их к ногам водителей.

Черепков не останавливался. Закрались подозрения, что для устрашения бастующих он уговорил своих коллег-танкистов провести учения, поэтому танки всю ночь утюжили Горностай. Для отражения возможной атаки мы вынуждены были подготовить старые газончики-мусоровозы, которые собирались бросить под танки, если они вдруг заедут на территорию лагеря. Но до этого не дошло. Танки просто ползали рядом.

Ситуация дошла до критической точки, президент Ельцин вынужден был вмешаться и своим указом отстранить Черепкова от руководства городом. Губернатор Наздратенко выделил из краевого бюджета 14 млн рублей, и «Спецавтохозяйство» — водители, грузчики, рабочие, слесари, ИТР — в короткий срок, не считаясь со временем, очистили город.

Город был спасён. А Черепков, уже снятый с должности, продолжал сидеть в своём кабинете в мэрии, где он и работал, и жил. По его приказу девятый этаж превратили в неприступную крепость. Проход по лестнице наглухо забили. На этаж можно было попасть только на лифте, который работал с дистанционного пульта, находившегося в кармане у Черепкова.

Все попытки с первого раза заставить его покинуть здание ни к чему не привели. Началась длительная осада и никому не нужные переговоры.

И тут проявил себя новый градоначальник — пришедший на смену Черепкову Константин Толстошеин. Этот самый страшный матерщинник в городе не боялся ни бога, ни чёрта. Профессия строителя, наверное, так сказывалась. Толстошеин дал команду разобрать все строения на подходе к кабинету и взять его штурмом, что и сделали.

Ирония судьбы: из мэрии Черепкова выносили на мусорных носилках.

Бунт в Приморье: каски шахтёров и манекен Ельцина

29 ноября 1997 года в САХ на тайной конференции создаётся «Союз трудовых коллективов Приморья» (СТКП). В союз вошли 108 предприятий и организаций края. Цель нового объединения — защита прав трудящихся, координация протестных действий коллективов. Председателем выбрали меня.

Люди со «Звезды» не испугались протащить манекен Ельцина по рельсам, чтобы бросить его под колёса электропоезда. 1997-й

...Сразу увидел, где трудящиеся готовы по-настоящему отстаивать свои права: там, где был настоящий рабочий класс. Выделялись заводы «Звезда» в Большом Камне, «Прогресс» в Арсеньеве. Работники этих заводов перекрывали железные дороги и автотрассы. Доведённые до отчаяния, люди со «Звезды» не испугались протащить манекен Ельцина по рельсам, чтобы бросить его под колёса электропоезда.

Для этого, действительно, нужна смелость. Против рабочих бросили два вагона омоновцев, готовых растерзать бастующих, но к чести начальника краевого управления ФСБ Виктора Кондратова кровавой бойни не произошло. Организаторов забастовки пригласили на Алеутскую, в резиденцию генерала. Поведение Кондратова на переговорах, тон разговора, убедительные слова сделали своё дело. Мы сняли людей с рельсов. Пассажирские поезда и грузовые составы пошли по графику. А Кондратова я зауважал.

Нельзя забыть выступления учёных ДВО РАН. В мае они провели беспрецедентную акцию протеста, перекрыв основную дорогу Владивосток — Хабаровск в районе 12 километра. Их баннер, их гроб, в котором хоронили науку, обошёл весь мир. Западные журналисты всему миру показали, что творят с учёными и наукой в России.

В это время в ДВО РАН во главе профсоюзов стояли настоящие лидеры. Они сумели организовать и вывести коллектив на улицы города, присоединиться к протестующим. Вместе с рабочими завода «Звезда» учёные перекрывали железнодорожные пути в районе остановки «Чайка», не пропуская поезда, в том числе дальнего следования.

Но основным местом протеста стала главная площадь города. Здесь, рядом с «борцами за власть Советов» всегда дежурили митингующие, которые требовали выплаты зарплаты, и это был Везувий во время извержения!

Знакомство с заграницей: грузчиком по Парижу

Коллектив САХ дал мне добро познакомиться с опытом зарубежных коммунальщиков. Организатором поездок за границу работников нашей сферы выступило Министерство коммунального хозяйства. Мне довелось побывать во многих странах, и многое я перенял и перенёс в САХ.

Особенно запомнилась первая поездка в Париж. Заместитель мэра рассказал нам, как убирается город, но не сказал, сколько получает водитель мусоровоза. Вечером я увидел стоявший на площади мусоровоз. Водитель спал в машине. Я подошёл, разбудил его и, поскольку французского не знал, начал жестами показывать, кто я такой и как меня зовут. Познакомились. За пять долларов я уговорил его свозить меня на пункт разгрузки. Для этого пришлось переодеться в зелёную униформу работника этой службы и проехать по Парижу, как грузчик.

Уж не знаю, как француз меня понял, но он показал полный расчёт зарплаты, со всеми удержаниями. Оказалось, что он получал 14 тысяч франков в месяц, разнорабочие из Африки — до 7 тысяч. Для нас это были космические суммы.

***

Книга пока существует в виде рукописи. Но если её издать — эффект будет бомбический! Таких откровений от нашего современника не было нигде и никогда. А как написано — зачитаешься. Автор — настоящий самородок.

Спасибо, дорогой, уважаемый Николай Николаевич, что доверили прочитать. 

Красивые девушки из Следственного комитета поздравляют Николая Николаевича с праздником 9 Мая. 2023 год

Фото автора и из семейного архива