Сто рублей и сто друзей

После сворачивания федерального проекта под названием ДВР на Дальнем Востоке появилось новое территориальное образование — Дальневосточная область (ДВО) с административным центром в Чите. Её руководящий орган в лице Дальревкома, копируя вышестоящую структуру в Москве, создал Дальневосточный концессионный комитет (ДКК). И дела, что удивительно, пошли в правильном направлении...

(Окончание. Начало в № 49 и 50.)

ДВО РСФСР — СССР: бодрый темп до самого конца 

Правовая основа. Юридический тон в подобном сложном деле, коим является сотрудничество с иностранцами, по идее, задаёт федеральный центр. Но вот кто там руководит процессами — неясно. После кончины Ленина формально Советской Россией рулят Рыков и Калинин. Но к ним с каждым месяцем всё теснее примыкает набирающий аппаратный вес Сталин со своим пока ещё ближайшим окружением в лице авторитетных большевиков Зиновьева и Каменева. Все вместе они готовят учредительный съезд по созданию СССР, который откроется уже через месяц, и им, конечно же, пока не до концессионного законодательства. ДКК действует на основе всё того же ленинского декрета от 23 ноября 1920 года и юридических наработок предыдущей ДВР. И получается на удивление неплохо!

Хроника. В декабре 1922 года, после рождения Советского Союза, в ДВ регионе сохраняется та же ДВО, но уже в составе СССР. Делами на должности председателя Дальревкома рулит революционер Пётр Кобозев. Его незадолго до того изъяли из синекурного кремлёвского кабинета, положенного члену коллегии Наркомата Рабоче-крестьянской инспекции РСФСР, — и отправили в Читу. Оформив на ближайший месяц председателем правительства ДВР, попросили (приказали?) выступить в роли ликвидатора ставшей ненужной республики. С задачей он справился успешно, после чего так и остался в Чите на хозяйстве. Конечно, до получения ценных указаний из Москвы, по идее, он должен как минимум поставить вопросы концессионной деятельности (КД) на паузу. Но никаких указаний так и нет, а иностранцы каждый день теребят! И Кобозев, лично возглавив ДКК, засучивает рукава. С целью «упрочения и регламентации концессионного дела» сохраняет в силе законы ДВР в области экономики и финансов, а все концессионные договоры перезаключает по новой. Условие простое — уплата имеющихся у концессионеров долгов «со дня эксплуатации объектов независимо от прежних платежей». Логичный, справедливый и просчитанный шаг! В его приёмной — очередь из богатеньких Буратино, а в областной бюджет хоть и не бурным потоком, но журчащим ручьём текут денежки.

Но и этого вчерашнему аппаратчику мало! Он, представьте себе, в следующем, 1923 году от имени ДКК издаёт двухтомник «Лесные. Горные концессии». В обоих томах — около 500 страниц, а внутри... Первая в ДВ регионе — и, очевидно, в СССР — печатная презентация (видео — это сегодня) свободных участков, предлагаемых всем желающим в качестве концессионных! Читай, изучай, сопоставляй, обговаривай условия, заключай договор! Подсчитать их число непросто (в оглавлении — лишь направления деятельности), но суммарно не менее двухсот. Кроме леса это золото и железная руда, уголь и олово, вольфрам и молибден.

Бурная деятельность большевика Кобозева, расширяющего концессионную колею истинно буржуазным курсом, приносит потрясающий результат. Так, к концу 1923 года в общей структуре промышленности ДВО из 2 051 учтённого предприятия 1 880 — частные и концессионные (91 %). К слову: в тех случаях, когда переговоры о предстоящей КД завершаются безрезультатно, Кобозев просто сдаёт приглянувшиеся участки в аренду! Вот так, всё просто: лишь бы деньги шли в бюджет, под любым организационным «соусом». В числе ДВ локомотивов — «Тетюхе Майнинг Корпорейшн», «Кунст и Альберс», «Бринер и Ко». Иностранные концессионеры временно владеют 57,9 % предприятий ДВО и дают более половины валовой промышленной продукции области.

Результат активности первого председателя Дальревкома в чужеродном большевикам ключе также предсказуем: в конце 1923 года его отзывают в Москву (официально — по болезни). Его сменяет всем известный Ян Гамарник, но... Да-да, продолжает всё в том же прагматичном ключе! После нормализации отношений с Японией и подписания 20 января 1925 года договора об установлении дипотношений в когорту концессионеров вливаются десятки предприимчивых посланцев Страны восходящего солнца. Их основной интерес — лес и уголь. А трудятся, используя передовое оборудование и новые технологии. Да, пытаются как могут минимизировать концессионные платежи, но даже при таком мухлеже их вклад в советскую копилку составляет миллионы рублей. А есть, увы, и неизбежный минус: отечественные госпредприятия, которые также эксплуатируют полученные «презентационные» участки, конкуренции с представителями империалистического капитала не выдерживают — и быстро становятся убыточными. Но экономика, она ж такая упрямая баба!..

4 января 1926 года ДВО реорганизуется в Дальневосточный край. И внешне это мало что меняет. Всё пока на месте — Дальревком, Гамарник, ДКК (комитет уже переименован в комиссию), но вопросы решает уже товарищ Сталин. И, конечно, понимает экономическую необходимость КД, особенно для отдалённого от центра региона. Но он же, не будучи доверчивым лидером и простачком, также видит в ней основу для возможной ползучей колонизации и шпионажа. Практически ликвидировав все концессии в республиках, центральных краях и областях СССР, Иосиф Виссарионович постоянно требует от НКИД и ОГПУ доклады о выполнении японцами концессионных обязательств. И уже в 1929 году решает прекратить выдачу новых концессий японцам, хотя существующие остаются в силе. После нападения Японии на США в 1941 году, когда СССР стал союзником США, а Япония — союзником Германии, осторожный Сталин не обостряет отношения с японскими концессионерами. Напротив, в октябре 1941 года им продлевается право на добычу нефти. И только после перелома в войне (Сталинградской и Курской битв) глава СССР требует прекращения концессий. Ввиду возможного вступления СССР в войну против Японии Токио отвечает согласием. 30 марта 1944 года стороны подписывают протокол о возврате всех концессионных объектов (в основном нефтяных и угольных). Мы получаем оборудование, инфраструктуру и техдокументацию, а взамен выплачиваем Японии 5 млн рублей...

Кстати, о деньгах. Сколько же всего средств принесли ДВ региону концессии? В 1923–1940-е годы на территории Дальнего Востока действовали 24 иностранные концессии (число отечественных концессионеров неизвестно, ориентировочно — несколько сотен), что составило 32,4 % от всех 74 концессий РСФСР и СССР (без учёта ДВР). Из них 11 — японских, шесть — американских, четыре — английских и по одной — от Финляндии, Норвегии и Китая (Эгершельдская биржа). Наше Отечество суммарно получило от ДВ концессий около 33 млн рублей в виде прямых платежей в госбюджет и капитальных вложений. Это составило 13,5 % от общего объёма государственных средств (243,6 млн руб.), полученных ДВ регионом за 1923–1930 годы. Вроде немного, однако если сравнить с аналогичным общесоюзным показателем (лишь 0,6 %), то выходит, что в нашем регионе КД играла исключительно важную роль!

После того как японские предприниматели в 1944 году убрались с Северного Сахалина, КД в СССР как таковая приказала долго жить...

РОССИЯ: планов немало

Правовая основа. Она в Российской Федерации — более чем солидная. На федеральном уровне подробно регулируется главой 54 Гражданского кодекса («Коммерческая концессия», статьи 1027–1035). Что касается ДВ региона, то ныне действует механизм так называемой Дальневосточной концессии, основанный на 115-ФЗ «О концессионных соглашениях» и постановлении Правительства РФ от 14.03.2018 г. № 254, которым предусмотрено субсидирование концессионных соглашений со сроками реализации проектов от 10 лет.

Хроника. В 2022–2023 годах в рамках реализации этого проекта на строительство объектов в девяти ДВ регионах было направлено 96 млрд рублей. В Приморском крае это горнолыжный курорт в Арсеньеве и школа во Владивостоке. Какие-то из объектов (как, например, горнолыжка в Арсеньеве) близки к вводу в эксплуатацию, какие-то пока пробуксовывают. Именно поэтому эта глава о КД в истории новой России невелика: ни цифр о её эффективности, ни системных новостей пока нет. Но они, несомненно, вскоре появятся. И, будем надеяться, всех нас порадуют...