"Я очень устал, мне больше не хочется жить": в России растёт число суицидов среди подростков

Статистика по Приморскому краю не менее печальная. Пытались уйти из жизни в 2018 году 30 подростков (завершили начатое шесть), в 2019 году — 50 (девять детей мы потеряли), в 2020 году — 55 (погибли 11). В минувшем году не удалось спасти тоже 10 ребят, но фактически вдвое выросло число незавершённых трагедий — 98. Как уберечь детей от беды? Об этом разговор с Ольгой Романовой, уполномоченным по правам ребёнка в Приморском крае. 

— Года четыре назад после всплеска ЧП из-за «игр смерти» в интернете громко говорили: нужна единая общероссийская горячая линия для подростков, надо развивать социальную рекламу, направленную на борьбу с депрессивными настроениями. Получается, дальше лозунгов дело мало продвинулось?

— Если заходит речь о детских проблемах, в обществе принято обвинять интернет, соцсети. Но чаще всего первая причина для таких действий со стороны детей, её источник, в другом — это отношения в семье. Именно в этом основании идёт главный системный сбой, заложена трещина.

Многие считают, что все профилактические мероприятия бесполезны. Кому-то кажется, что госорганы ничего не предпринимают, законодательство хромает. Нет, всё работает, в том числе и статья Уголовного кодекса «Доведение до самоубийства». С точки зрения закона что-то менять, дополнять или ужесточать нецелесообразно.

Почему же число незавершённых попыток — а это индикатор определённого деструктивного процесса — растёт?

Во-первых, сменилось поколение родителей, мамами и папами стали дети лихих 90-х. Их проблема — низкий уровень эмоционального интеллекта. Они не понимают чувств, не умеют их анализировать, не чувствуют эмоции других людей. Когда они сами были детьми, взрослым рядом с ними было не до саморефлексии, все просто выживали. Человек, выросший в том время, не может научить своего ребёнка рассказывать о чувствах.

Обществу кажется, что суициды — это про неблагополучные семьи. Нет. Чаще всего доводят до конца фатальные намерения дети из вполне респектабельных полных семей. Речь о детях активных, у кого занятость во внеурочное время составляет 99 %. Они посещают кружки, секции, репетиторов, учреждения дополнительного образования. Почти всегда родители не понимают, что дети находятся на грани нервного срыва. Не видят даже психосоматические признаки, хотя именно они подсказывают: подросток не справляется с напряжением.

Случай из моей практики. У восьмиклассника в определённые моменты стало краснеть лицо, затем начинался зуд кожных покровов. Родители одёргивали: «Что ты краснеешь, ведёшь себя, как красна девица?». Зря, на такие симптомы надо обращать внимание. Или другой момент. Когда ребёнок говорит о нежелании идти в школу, потому что болит голова, это не значит, что он симулирует. Вполне возможно, что именно в школе с ним происходит что-то нехорошее. Школа сегодня — не всегда благополучная в психологическом плане среда.

— Может, в школах не хватает психологов, методических разработок для учителей?

— Все методические рекомендации по профилактике деструктивного поведения подростков для педагогов, сотрудников органов системы есть. Они достаточно информативны и конструктивны. Но не всегда их применяют на практике. В Приморском крае более 500 школ, а психологов всего 178. Так что их действительно не хватает. Но даже если бы их трудилась целая армия, это не панацея. Ни один психолог не вправе начинать работу с подростком, если родители не дадут своего письменного согласия на эту миссию. А в благополучных внешне семьях попросту не видят проблем с сыном-дочкой. «О чём вы? Мой ребёнок прекрасно учится и ладит со сверстниками!» Сегодня дети, особенно подростки, живут в постоянном страхе не оправдать ожидания родителей. Они крайне замотивированы на учёбу, но при этом не умеют разбираться в собственных чувствах. Им как воздух нужны эмпатия родителей, внимание и понимание, одобрение, сочувствие и принятие их ошибок. А этого у многих нет. Родители боятся, что ребёнок даст слабину, окажется за бортом лодки, которая везёт сверстников к более успешному будущему.

Подростки боятся остаться не без каких-то модных гаджетов или кроссовок, для них страшнее смерти расстроить маму или отца. К сожалению, трагедии, которые уже произошли, подтверждают эту тенденцию. У нас есть истории из престижных, сильных школ, где учились дети, в судьбе которых внешне ничто не предвещало беды, но ребята решились на свой последний шаг.

— Армия психологов — не панацея. Где искать универсальное средство от всех болезней?

— В семье. В близких. В контактах и доверительных отношениях с ними. Рецепт очень простой — разговаривайте со своими детьми, делитесь с ними и радостями своими, и горестями, и переживаниями. Не надо бояться рассказывать о том, что вы как родитель тоже боитесь — боитесь быть плохим родителем. Диалог — самое главное спасение.

— Ребёнок не хочет вступать в диалог, надо быть более настойчивым?

— Нет, надо чувствовать момент, понимать его настроение. Мы же понимаем коллегу по работе: когда он не в духе, мы не пристаём с расспросами.

— Что толкает детей на страшный путь?

— Вообще, всё, что связано с добровольным уходом из жизни, это процесс, очень растянутый во времени. В каждом случае есть какое-то обстоятельство, травмировавшее ребёнка в прошлом. Некий надлом в его судьбе. Это может быть, например, развод родителей или смена места жительства. Недавний случай: мальчик из одного приморского города переехал в другую часть России, родители развелись. Беда произошла уже в новой школе, в другом окружении ребёнка. 

Однажды у меня была очень страшная двухчасовая беседа с мамой, чья дочь погибла после решения свести счёты с жизнью. На тот момент она была совершеннолетней, но роковой фундамент будущей трагедии закладывался в детстве. Прозвучит странно, но это была история большой любви между мамой и дочкой. Царили максимально доверительные, тесные отношения. До того момента, когда маме нужно было сепарировать себя от дочери. Девушка, будучи уже студенткой первого курса колледжа, побоялась сделать маме больно — сказать ей, что стала взрослой, что ей пора жить самостоятельно, что её ранит, когда мама не соблюдает её личные границы. Женщина до сих пор не понимает, что произошло.

Триггером может стать «мужской разговор» между папой и сыном: ты слабак, не мужик. Да, подросток может сделать роковой шаг, доказывая, что он не слабак. В другом случае это может быть обычная, бытовая ситуация. Например, родитель может забрать мобильный в качестве наказания. Но для подростка телефон — не просто средство коммуникации, а часть жизни. Может, парень в будущем видит себя кинорежиссёром и уже сейчас снимает на телефон фильмы?

Как правило, счёты с жизнью сводят эмоциональные, яркие, творческие личности.

— Выходит, чтобы снизить страшную детскую статистику, надо работать со взрослыми? Но как?

— Есть автор, которого я рекомендую всем родителям, — Юлия Гиппенрейтер. Прочтите для начала книги «Общаться с ребёнком. Как?» и «Типология характеров — знание, необходимое для жизни». Часто мы не понимаем самих себя и собственного ребёнка. Одинаковые обстоятельства для сверстников, которые живут в равных условиях, могут быть по-разному травмирующими, потому что у всех свой характер. «Типология…» выстроена на основе научной работы, но адаптирована для массового читателя.

…Несколько месяцев назад состоялся разговор с парнем, который находился в пресуицидальном состоянии. Родителям вдруг показалось, что сын выбрал нетрадиционную сексуальную ориентацию.

— Так и было?

— Нет. Многим подросткам свойственны бесконечные сомнения, они считают себя некрасивыми или выискивают другие изъяны. Это и есть процесс самоидентификации. «Какой я? Кто я? Можно ли меня любить? А, может, я вот такой, тогда что?» Не найдя поддержки в семье, они ищут её в интернете. Сейчас идёт следствие в отношении школьницы из Владивостока. Очень активная позитивная девочка стала администратором нескольких групп суицидальной направленности. Её деятельность — это тоже подростковый поиск, самоутверждение. Если ребёнок по натуре лидер, он всегда будет стараться управлять каким-то коллективом.

От первого лица

Это текст записки, которую приморский подросток написал перед смертью (стилистика и орфография сохранены. — Ред.): «Расслабились? Решили, что всё равно? Я посмотрел бы сейчас на вас. Я очень устал, мне больше не хочется жить. Да, я бедняжка. Всё было шуткой? Так вот это её кульминация. Мне никого не жаль из вас, вы все одинаковые. Была только… (имя девочки не афишируем. — Ред.), но и она уже стала обыкновенной. Больше всего о нас знают чужие люди. Извиняться не буду. Мы все к этому пришли».

! Важно

В России действует круглосуточный Детский телефон доверия — 8 800 2000 122. В этой службе задействованы высококлассные специалисты. Они дают конкретные рекомендации не только детям, но и родителям. Звоните, даже если вам просто показалось, что с ребёнком что-то не так. Вам непременно помогут.