До чего дошёл «Прогресс»

На сцене Дворца культуры в Арсеньеве снова блистали артисты-непрофессионалы

Успех недавней премьеры спектакля «Два сватовства и одна свадьба» окрылил труппу народного театра ничуть не меньше, чем вертолёты, которые выпускают на заводе «Прогресс». Кстати, среди артистов много сотрудников авиационного предприятия. 

Если не знать, что помещиков, лакеев, дворян играют самодеятельные актёры, и не быть слишком критичным, можно легко представить себя в «настоящем» драматическом театре. Овации и многократные «бис» точно были абсолютно настоящими. Аншлаг в два премьерных вечера — тоже. При этом зрительный зал в ДК «Прогресс» чуть меньше того, что в театре Горького во Владивостоке. В чём феномен народных театров? Об этом и не только наш разговор с Юрием Гончаровым, режиссёром-постановщиком комедии в двух действиях «Два сватовства…» по мотивам пьес Чехова «Предложение», «Медведь» и «Свадьба».

— Полный зал — это же не только потому, что зритель идёт посмотреть, как сыграет на сцене их сын, брат, муж, отец?

— Этот момент тоже важен. Можно, конечно, сослаться на гениальный спич персонажа Евгения Евстигнеева в фильме «Берегись автомобиля»: «Есть мнение, что народные театры вскоре вытеснят, наконец, театры профессиональные! И это правильно! Естественно, что актёр, не получающий зарплаты, будет играть с большим вдохновением». В постперестроечные годы огромное количество профессиональных театров по всей стране, и в Приморье тоже, стояли пустыми. Зато студии, школы, небольшие независимые коллективы по 10–12 человек оказались невероятно популярными. Тогда был всплеск, фурор. Можно ли назвать эти объединения народными театрами? Абсолютно точно можно. У дипломированных театральных деятелей словосочетание «народный театр» вызывает лёгкую снисходительную улыбку. Есть свои законы существования актёра на сцене. Это касается голоса, речи, внутренней организации, пластики. Этого у многих представителей народного театра, конечно, нет. Зато есть огромное желание играть, трудолюбие, высокая самоотдача. Способностей у кого-то больше, у кого-то меньше, но тем интереснее их раскрывать. У них вера в то, что это нужно и тебе, и зрителям, и родному городу, просто непоколебимая. Она не даёт уйти в наигрыш, в фальшь, работать спустя рукава, на привычных штампах. У каждого профессионального актёра есть своя фишка. К примеру, фирменная улыбка на оценку определённых событий. Но когда это делается несколько лет подряд, актёр может не заметить, что изюминка превратилась в шаблон. Важно, кто занимается с коллективом. В Арсеньеве мы в той или иной степени в течение года проходили программу первого, второго курсов института искусств по школе художественного театра и системе русского психологического театра.

— Вы почувствовали разницу в актёрском уровне «народных артистов»? Играют лучше, чем в вашем первом спектакле в Арсеньеве «Цирк зажигает огни»?

— Конечно, профессиональный рост есть. Но не называйте их «народные артисты». Лично мне не нравится, когда словосочетание используют в данном контексте. В этом скрыты некие ирония и сарказм. Наши артисты — самодеятельные и при этом очень талантливые, старательные, ответственные.

— Вы много работали с профессиональными актёрами, сейчас — с непрофессиональными. С какими проще? 

— Всегда непросто, когда репетируешь спектакль. Присутствует сопротивление автора, актёров, «материала», как я это называю, которое надо преодолевать. У актёров как у творческих людей может быть своё видение отображённого в пьесе. Оно отличается от того, что предлагает режиссёр.

— Вы принимаете «поправки», идеи от актёров?

— Нет, но прислушиваюсь к их мнению. Вдруг они действительно найдут какое-то гениальное решение, которое вызовет оглушительную реакцию зрителя. Всегда стараюсь смотреть на процесс работы над спектаклем не только как режиссёр, но и как зритель. В конечно счёте он самый важный человек в любом театре.