05 мая 2023, 10:08
Герои средней слабости побитости
Фильм режиссёра из Владивостока показали на 45-м Московском международном кинофестивале
«Здравствуй, брат» — 14-минутная игровая картина, трагикомедия, снятая Даниилом Гончаровым. Фильм включили во внеконкурсную программу короткого метра, которая собирает самые актуальные отечественные киноновинки. «…брат» стал одной из 36 короткометражных работ, отобранных со всей страны и единственной из Приморья.
— Давайте коротко о фильме.
— Съёмки прошли летом 2020 года. Финансирования не было, производство оплачивал сам. Команда маленькая, целиком состоящая из самоучек. Снимали по выходным. Убедился, что при желании и терпении организовать продакшен можно где угодно.
Фильм рассказывает об одном дне русских мормонов в спальном районе Владивостока (мормонизм — религиозная культура христианского толка, рождённая в городе Солт-Лейк-Сити, США. — Прим. ред.). Они пытаются говорить с прохожими о своей религии, но всё это оборачивается сущим кошмаром. В главных ролях — мои друзья, Владимир Бродский и Антон Шефатов. Как и Дмитрий Миронов — я с ним работаю много лет, он играет эпизодическую роль водителя маршрутки. Я считаю их очень артистичными, хотя формально это непрофессиональные актёры. Но я очень рад тому, что с нами работали и профессионалы: Павел Пятыров, Валерия Самарина и Алла Васильева из Приморского театра молодёжи.
Официально это премьера моей картины, и здорово, что она состоялась на главном кинофестивале России.
— Первые эмоции, когда узнал, что фильм отобрали на ММКФ.
— Я шёл по улице в киноклуб «Ориент», в тот день должен был вести показ российской анимационной ленты «Гармониада» в рамках месяца, посвящённого покадровой анимации. Все мысли только об этом. Тут получаю письмо от ММКФ и издаю совершенно непонятный звук восторга. Тут же позвонил родителям, всей своей команде. В «Ориенте» пришлось взять себя в руки, чтобы спокойно рассказывать людям про кино.
— Как думаешь, чем зацепили отборщиков фестиваля? Как реагировали зрители на ваш фильм? Может, кто-то из знакомых там был?
— Не знаю, чем понравился отборщикам, не хочу думать за них. Мне так даже интереснее. На тот момент в Москве находился только один мой знакомый, на показ попасть не смог, так что реакцию зрителей не знаю. Но я об этом и не думал. Мысли были заняты другим очень важным проектом для национального парка «Земля леопарда». Как раз находился на съёмках в Хасанском округе.
— Вопрос банальный, но, тем не менее, что вы хотели сказать своим фильмом? В чём его основная идея?
— Вопрос не банальный, но отвечать на него не люблю. Пусть зритель сам решает. Мне было важно рассказать историю взросления, не буквального, а мировоззренческого. Когда герой из примитивного идеалистического мировосприятия приходит к более адекватному пониманию себя и мира вокруг. В литературе есть понятие «роман-воспитание». У нас кино-воспитание, когда герой проходит инициацию жизнью. Прозрение идёт через негативный опыт. «Прозрение» звучит слишком пафосно. Лучше так, это кино о смене мировоззрения через какой-то капец.
[Здесь находится галерея]
— Заинтриговала фраза «при желании организовать продакшен можно где угодно». Так где это — где угодно?
— Например, в электричке во время штатного рейса в разгар дачного сезона. У меня мама заядлая дачница. Она подсказала, на какую электричку сесть, чтобы она долго, хотя бы около получаса, шла без остановок. Мы спланировали съёмки вплоть до минуты. Кто как садится, что делает, сколько минут отводится на конкретный кадр. Сцена сложная и важная, там длинный монолог одного из главных героев. На всё про всё не более трёх попыток. Нелегко далась другая съёмка на натуре — на виадуке на Луговой. Я не зря упомянул дачный сезон. В определённые часы приходит электричка, надо учитывать поток дачников, переждать его.
— Как реагировали на натурные съёмки жители Владивостока?
— Нормально, в процесс не вмешивались. Не было такого: «Эй, братан, сними меня». Максимум, что могли себе позволить прохожие — аккуратно приблизиться, вежливо поинтересоваться, о чём кино. У нас интеллигентные люди в городе, очень.
— Кто писал сценарий? Как вообще родилась идея фильма?
— Писал сам, начал, когда исполнилось 15 лет. Сюжет подсказал папа. Просто сказал: было бы забавно изобразить моих друзей в качестве мормонов, начал юмористически описывать образы. Мои друзья на мормонов совсем не похожи, и на контрасте получалось очень забавно. В 15 лет я был жуткий графоман. Тогда получился набор аляповатых скетчей, пошловатых, в смысле, безвкусных. Попробовал даже снять несколько сцен, потом отложил это дело. Но мне всегда казалось очень интересным воплотить на экране визуальный образ — русские мормоны в спальном районе Владивостока. Эти люди как бы из другого мира, со своими смыслами, своим мировоззрением оказываются интегрированными в совершенно иной контекст. Такое абсурдное несовпадение показалось продуктивным для трагикомедии. У меня тоже бывает чувство, что я немного чужой в окружении, куда тебя как назло забросили. И в итоге я несколько раз переписывал сценарий, долго искал актёра на главную роль. Потом познакомился с Вовой Бродским, он тоже режиссёр. Помогали друг другу что-то снимать. Понял, что он мой идеальный главный герой. Но хочу подчеркнуть: главные в команде все.
— Не жалко, что целых восемь лет прошло от идеи до воплощения?
— Нет. Видно, надо было подождать, чтобы мы все встретились. В фильме есть совсем незаметные, но важные эпизоды, которые не сделать, если бы, например, не Ваня Кондратов, он сальто крутит. Это удивительный человек из Арсеньева, преподаёт в детской цирковой студии. Я искал такого человека, и он нашёлся. Сам вышел на меня через соцсети. Сейчас замечательно общаемся, даже не про кино. Оператор Гоша Безрук тоже сам откликнулся, мы даже знакомы не были, но нашли общий язык. Сейчас практически всё снимаю с ним, если оператор не я сам. Очень благодарен гримёру Кате Изотовой. Она не профессионал, но очень талантлива. Героев бьют почти весь фильм. Ближе к финалу у них всё больше ссадин и синяков. Мы снимали не в хронологической последовательности. В один и тот же съёмочный день у героя лицо то слабой побитости, то сильной. И Кате надо было всё это запоминать, чтобы не было ляпов.
— Что значит для режиссёра — засветиться на главном кинофестивале страны?
— Это внеконкурсная программа, не скажу, что сильно засветился. Для меня честь быть причастным к главному фестивалю страны. ММКФ долгое время занимался великий для меня человек Кирилл Разлогов, который недавно ушёл от нас. Этот киносмотр — глыба, конкурс класса А, там только премьеры. Он сравним с фестивалями в Каннах, Локарно, Берлине. Прославиться для меня не важно. Я здесь по Пастернаку: «Быть знаменитым некрасиво». Для каждого режиссёра его фильм — это ребёнок. А ребёнку хочется самого лучшего — лучшую школу, еду, одежду. Я очень рад за своего ребёнка.
