Обрастать рифами: как на острове Попова учёные заботятся о здоровье океана

С недавних пор в бухте Алексеева появилось искусственное сооружение. Естественно, оно не выросло само по себе. В благородное дело науки пошла... арестованная северокорейская шхуна

Говорят, чтобы попасть летом на катамаран до острова Попова и обратно во Владивосток, очередь за билетами надо занимать чуть ли не в 6 утра. Хорошо, что мы позаботились о логистике заранее! Помимо туристов-пляжников, которые спешат в «намоленные» бухты, среди пассажиров всё больше студентов, спешащих на практику и защитников природы. Ничего удивительного: сейчас на острове, отчасти заповедном, правит морская биология во всём её разнообразии. 

Об этом рассуждает директор Тихоокеанского океанологического института им. В. И. Ильичёва Дальневосточного отделения Российской академии наук доктор физико-математических наук, академик РАН Григорий Долгих, встречая журналистов — победителей и лауреатов природоохранного конкурса «Живая тайга» на Морской экспериментальной станции в бухте Алексеева.

«Волнения, приливы, отливы, сейши, нагонные явления, цунами... В подводном и надводном виде мониторинг крайне важен. Лидирующие позиции, конечно, занимает биология. В летний сезон в экспедициях заняты до 60 человек», — Григорий Иванович кивает на своих коллег, и экскурсия «Море волнуется. Тайны и здоровье океана под прицелом учёных» перемещается в лаборатории.

Академик РАН Григорий Долгих. Интервью на фоне морской станции

Около неприметной «времянки» на берегу моря установлен большой аквариум, он соединён с бухтой двумя шлангами. Здесь нарабатывается фитопланктон. Ёмкость заполняется водой, добавляются биогены. Вода из такого необычного, сконструированного русской смекалкой инкубатора подаётся в естественную среду.

Это вотчина доктора биологических наук Петра Жадана. В лаборатории исследования загрязнения и экологии используется океанологический зонд. Герои экспериментов — донные беспозвоночные, они становятся всё более капризными из-за глобального влияния человека и промышленности.

Любимцы Петра Михайловича — морские ежи. Учёный вместе с коллегами изучает репродуктивный цикл морского ежа Strongylocentrotus intermedius в прибрежных водах залива Петра Великого и северо-восточного прибрежья Приморского края в Японском море. И вот что выясняется.

Доктор биологических наук Пётр Жадан знает всё о морских ежах

«Мы доказали, что существуют районы, где воспроизводства вообще не происходит. И причина этого — низкая концентрация фитопланктона. В антропогенных районах, к примеру, в Амурском заливе, постепенно происходит смещение сроков нереста ежа и его десинхронизация. Вот карта, убедитесь сами», — рассказывает и показывает Пётр Жадан.

Таким образом, нашенские колючие соседи по планете нерестятся не осенью, как раньше, а ранней весной. Проблемой заинтересовались японские коллеги, и у них есть свои гипотезы на этот счёт.

Российские же океанологи провели свои исследования и, если вкратце, видят ситуацию так: «Дело в том, что ежи морские не питаются фитопланктоном. А какая тогда связь? Довольно простая. Питаются планктоном личинки как часть природной пищевой цепочки. Если его нет в среде обитания, то личинкам питаться нечем. И смысла животным выкидывать впустую половые продукты никакого нет!»

Но все эти процессы так или иначе влияют на общее состояние моря, его «самочувствие», на рыбную промышленность в конце концов.

С некоторых пор бухта Алексеева как будто бы переродилась. И это не просто фигура речи. В начале 90-х, когда рушилась страна и уходил в экономическую пучину Приморрыбпром с его прибрежным хозяйством, казалось, что ничего живого в этом живописном месте не осталось.

«В своё время здесь стоял рыбокомбинат, выращивали гребешка, в бухте стояли специальные коллекторы. Во время событий 91-го года их просто обрезали, и они упали на дно морское. Начали загнивать. Сложилась просто катастрофическая ситуация на выходе из бухты, — вспоминает старший научный сотрудник лаборатории геофизических полей к. г.-м. н. Пётр Зимин. — Прошло 20–25 лет, и природа потихоньку начинает восстанавливаться. По нашим данным, идёт неуклонное восстановление микроорганизмов, живущих в осадочных породах. И это происходит в эпоху губительнейшего интенсивного сброса поверхностно-активных веществ из Китая, отовсюду»…

Гордость учёных экспериментальной станции — видеомониторинг волнения моря с помощью купольной камеры, волномера, вычислительной техники. Благодаря специальным устройствам «ловится» движение волны, а затем с помощью математических расчётов рисуется её амплитуда вплоть до одного миллиметра. Всё это часть большой институтской работы под названием «Дистанционные методы контроля поверхности океана».

С недавних пор в бухте Алексеева появился риф. Естественно, он не вырос сам по себе. Несколько лет на берегу отсыхала арестованная северокорейская шхуна — она и стала остовом для конструкции. В дело также пошли камни, бетон.

Рассказывает старший научный сотрудник лаборатории морской экотоксикологии к. б. н. Авианна Жуковская:

«Да, дно здесь находилось в очень плачевном состоянии. И мы решили открыть программу по восстановлению биоразнообразия бухты Алексеева, помимо прочего, воспользовались научным наследием нашего знаменитого коллеги Владимира Александровича Ракова».

Авианна Жуковская

В мире технология искусственных рифов как способ оживить море используется довольно давно. Подобным методом норвежцы спасали Северное море, а американцы — Флориду и Мексиканский залив. А Институт биологии моря в 1977-м работал в данном направлении в заливе Посьета.

Чего только не используется в качестве головной конструкции: нефтяные вышки, затонувшие суда и корабли, автомобильные шины и даже статуи. Северокорейская шхуна, возможно, применяется в подобном качестве впервые, и сигнальный прошлогодний мониторинг показал: подвижки есть; конструкцию на глубине 11 метров облюбовали раки. Впрочем, их сейчас и у кромки берега пруд пруди!

«В отличие от США и Китая, в России метод восстановления экосистемы с помощью искусственных рифов проходит как-то точечно, не комплексно. Хотя нам сам бог велел на таком побережье работать в этом направлении, — продолжает Авианна Фаязовна. — Полагаем, наш опыт можно будет распространить и в других уголках Приморья».

То, что бухта (вместе со всем островом!) оживает, показывает не только подводное наблюдение. Побережье станции облюбовали цапли и змеи, за которыми присматривают студенты-практиканты. А на сам риф во всей его красе можно будет полюбоваться в октябре, когда в бухте Алексеева ожидают прозрачную-препрозрачную воду.

Фото автора и участников общественной организации «Последняя среда»