24 ноября 2023, 13:23
Трактат на лезвии клинка
220 лет назад появился на свет дипломат, подписавший первый договор с Японией
20 ноября 1803 года в дворянской семье рода Путятиных, восходящего к XV веку, родился сын, получивший редкое имя Евфимий. Отец — капитан-лейтенант новгородский помещик и сосед всесильного графа Аракчеева, мать — дочь генерал-майора и губернатора Гродно. И при столь именитых родителях сын просто не мог вырасти в богатого, но безвестного сибарита…
Неустрашимый капитан
История будущего дипломата началась в июле 1819 года, когда он поступил гардемарином в кадетский корпус. Не отличаясь крепким здоровьем, частенько болел, рос хилым и набожным подростком. Но свежий морской воздух и служба на учебных судах сделали своё благотворное дело. Плавал и дружил с гардемаринами Павлом Нахимовым, Владимиром Далем и Михаилом Рейнеке (что ни имя, то историческая глыба), вместе с ними ходил на бриге «Феникс» в Швецию и Данию.
В 1822 году на выпускном экзамене Путятин показал лучший результат и мог остаться служить у домашних стен Кронштадта. Не захотел: 19-летнего Евфимия манили бесконечные морские просторы. Потому распределился на фрегат «Крейсер», который под началом знаменитого мореплавателя Михаила Лазарева отправился в кругосветку. Было ли это долгое плавание полезным? Бесспорно: именитый и властный капитан, требующий точного и быстрого исполнения приказов, тяжёлые условия быта, палящее солнце и грозные шторма… Эта кругосветка, в ходе которой команда посетила Рио-де-Жанейро и Русскую Аляску, обогнула тихий мыс Доброй Надежды и яростный мыс Горн, подвела итог гражданской службы Евфимия Васильевича. Пришла пора воевать.
1827 год. Морской артиллерист Путятин служит на крейсере «Азов», выдвинувшемся в Средиземное море для помощи греческим патриотам, сражавшимся с турками. В Наваринском сражении, не прячась от ядер противника, командует пушками батарейной палубы. Враг разбит, на груди — орден Святого Владимира солдатской 4-й степени и новый чин лейтенанта.
1833 год. Фрегат «Ифигения» во главе с капитаном Путятиным прибывает в Босфор с целью защиты Стамбула от египетского паши Мехмета-Али. Подчинённые Евфимия Васильевича действуют активно и слаженно, сам он координирует высадку русских войск на турецкий берег. Напуганный паша идёт на уступки, а русский «морской бог» Лазарев отзывается о Путятине как об «отличном и неустрашимом командире», «…лучше какого и требовать невозможно».
1838–1839 годы. Путятин организует первые в истории морские десанты для усмирения горцев у мыса Адлер. В критический момент, когда русская десантура чуть дрогнула под напором неприятеля у реки Субаши, лично возглавляет атакующую колонну и тем самым вносит перелом в ход сражения. Тяжёлое ранение в ногу, длительное лечение. Новые боевые ордена и новое звание капитана 2-го ранга. И переход на дипломатическую службу.
Оказывается, что Путятин не только храбрый командир, но и умелый дипломат! Так, в 1841 году договаривается с английскими корабелами и промышленниками о закупке пароходов для Черноморского флота по приемлемой цене. Спустя год, в 1842-м, по приказу царя Николая I отправляется в Персию, дабы порешать с шахом вопросы развития русской торговли на Каспии. Решает, и не только на словах: организует на море военный пост, прижав к ногтю местных пиратов. А в 1843 году разрабатывает план организации экспедиции к восточным рубежам России, отмечая в докладной записке на имя самодержца важность «новой попытки для открытия сношения с Японией». Кстати, что значит «новой»?..
История освоения Южных Курил и Сахалина сложилась так, что на эти острова и наши, и японские промышленники зашли примерно в одно и то же время, в 1740–1760-х годах (сначала притесняя, а позже и задабривая местных айнов). Успели там побывать также англичане и французы, но своих территориальных претензий не заявили. И слава богу. Потому как именно неопределённость морской границы России и Японии в конце 1700-х годов привела ко всё более нараставшему напряжению (и не хватало, чтобы к ним ещё подключились европейцы!). Ситуация в конечном итоге завершилась провалом дипломатической миссии первого русского посланника Резанова (и его личным унижением), а также грабительскими пиратскими набегами капитанов Хвостова и Давыдова на южнокурильские японские фактории. И понадобилось почти пять десятилетий, чтобы эти взаимные неприятности если уж и не ушли бы в историческое небытие, так хотя бы основательно подзабылись…
Не скажем за Японию, но России договор требовался не только для уточнения морской границы и завязывания торговых связей, но и чтоб не отстать от Англии и США, всё более опутывавшими своим военным и экономическим присутствием Тихоокеанский регион и Юго-Восточную Азию.
22 ноября 1854 года на фрегате «Диана» переговорщик Евфимий Путятин прибыл в Японию.
«Не нам, а имени Твоему»
Переговоры идут не спеша, в несколько раундов, и проходят сложно. Стороны слушают, но не слышат друг друга. Так, Путятин заявляет, что все Курильские острова, и южные в том числе, принадлежат России. И осуждает посягательства (то есть промышленное освоение) японцев на Кунашир и Итуруп. Посланец сёгуна Тосиакира возражает: да что вы такое говорите, вся Курильская гряда является собственностью Японии. Российский посланник идёт на уступки и предлагает японцам права на остров Кунашир, оставляя при этом Итуруп за Россией («итурупские айны являются подданными русского царя»). А Северные Курилы тем паче никак не могут быть японскими, «поскольку уже свыше 100 лет населены русскими людьми». Упёртого Тосиакиру эти аргументы не убеждают, и он хладнокровно парирует, что, мол, «и тысячу лет назад эти острова принадлежали Японии». Что называется, 100 и 1 000 — почувствуйте разницу. Стороны не готовы к компромиссам и берут перерыв. Но вот к новому раунду на радость нашей делегации позиция японцев меняется: в Стране восходящего солнца резко нарастают внутриполитические раздоры, а сёгуна, похоже, устроит и «урезанное владение» Курилами.
Да и у российской делегации положение аховое: Путятин ведёт переговоры, что называется, на лезвии самурайского клинка, искоса вглядываясь в горизонт, где вполне могут показаться корабли вражеской (по начавшейся Крымской войне) эскадры. Они могут банально пристать к японскому берегу, утопить «Диану» и пленить его самого! Именно поэтому Путятин идёт на небольшую, но весьма значимую для японцев уступку: не пытаясь, как и было высочайше предписано, выторговать целиком весь Сахалин, он готов объявить его совместным владением Японии и России. 7 Февраля 1855 года в г. Симода стороны подписывают первый в истории двусторонних отношений договор.
Симодский трактат предусматривает демаркацию границы на Курилах между островами Итуруп и Уруп, Сахалин же определяют как совместное владение, окончательную принадлежность которого предстоит разрешить в будущем. Япония открывает доступ в свои порты для торговцев из Российской империи. Успех Путятина? Не оглушительной — но бесспорный: в сложнейшей обстановке дипломатического цугцванга он выжал из ситуации максимум возможного…
Но его начнут обвинять (причём не одно, а несколько поколений отечественных историков!), что, подписав договор, он тем самым заложил юридическую основу для территориальных притязаний Японии на Южные Курилы. Охаивать всегда просто, да. Но не надо забывать, что он пошёл на это, искренне добиваясь для Отечества дипломатических и коммерческих выгод. И при этом почему-то никто не вспомнит, что Путятин сумел-таки убедить японцев сделать границу условной и невидимой, без установки пограничных столбов! И более того — убедить предоставить возможность каждой части южной гряды развиваться автономно в политическом, социальном и экономическом отношении! То есть Россия, будь у неё желание и ресурсы, за десятки лет вполне могла бы незаметно фактически русифицировать японскую часть Южных Курил. А что вышло? На протяжении последующих 20 лет лишь охотники да исследователи (главным образом из США) пересекали невидимую линию границы, а у России руки так и не дошли.
Как результат — подписание в 1875 году Санкт-Петербургского договора, который объединил все острова между Хоккайдо и Камчаткой под юрисдикцией Японии. Только Путятина ли в том вина?
По возвращении на родину его удостоят титула графа, а Геральдическая комиссия позволит разработать новый фамильный герб. По желанию Евфимия Васильевича на нём изобразят русского офицера и японского солдата. Вместе они держат щит, под которым на ленте написан девиз: «Не нам, а имени Твоему».
Один щит — на два отечества.
[Здесь находится галерея]
фото 2. Граница, определённая Симодским трактатом mcdn.tvzvezda.ru
фото 3. Русские и японцы пришли на Южные Курилы примерно в одно и то же время… bangkokbook.ru
