Владивосток: жить, любить, верить 

Если не на море, то в кино или библиотеку!

А давайте я про Владивосток расскажу. Он, конечно, не самый лучший город Земли, как хвастают некоторые, но один из самых прекрасных, это правда.

Моё детство и юность прошли в других местах, но родным городом считаю Владивосток. Не люблю чужие города и страны. Только здесь я дома и все свои вокруг. Мне нравится, что всегда могу встретить кого-то из знакомых — на улице, в кафе, на море, в проезжающей мимо машине. Это даёт особое чувство защищённости и спокойствия.

Не принимаю никакую религию, но порой мне кажется, что во Владивостоке я жила всегда. Даже когда меня не было. Иначе почему с самых первых дней, как приехала в город, так легко ориентировалась во всех его дворах и закоулочках? Это при моём-то беспросветном топографическом кретинизме!

Я вместе с Владивостоком больше 40 лет. Есть что вспомнить. Особенно из того, что ушло навсегда. Например, море, в котором можно было купаться прямо в центре города. После работы все шли, ехали, бежали на набережную и пропадали там до позднего вечера. Пляж был забит под завязку. На пляже ТОФ народу ходило меньше, потому что глубина начиналась уже у берега, и там собирались в основном те, кто умел плавать. Вообще меня всегда удивляло, как это — жить у моря и не уметь плавать? До чего же скучно — просто окунуться в воде, когда можно обниматься с морем, качаться на волнах и плыть, плыть.

Ещё на ТОФ стояла вышка, с которой можно было нырять. Многие сигали с самой верхотуры. А загорали мы на деревянных трибунах.

На Шамору выезжали редко. Автобус всегда забивался, и горожане предпочитали ездить на электричке на Санаторную. Море там было мелкое, но очень тёплое и вполне годное для купания.

Лежали на песке, без всяких шезлонгов, тентов, кухонь. Не помню, чтобы жарили шашлыки. Они, по-моему, вообще не входили в наш тогдашний рацион. Морской перекус простой — варёные яйца, колбаса, картошка, помидоры, огурцы, хлеб.

Из пригородного общепита выделялся ресторан «Поплавок». Невероятно крутой для того времени, он и сейчас выглядел бы современно. Очень красивое сооружение посреди моря. Ну не совсем посреди, но прямо на воде. Там были такие уютные беседки с окнами в пол, и полы стеклянные, и море снизу заглядывало к нам, а мы заглядывались на него.

Потом «Поплавок» сгорел, и недавно его останки окончательно ушли под воду. Очень жаль, что не находится желающих возродить ресторан, который мог бы стать одним из символов и достопримечательностей Владивостока, как Zuma. Тоже, кстати, сгорел. Но Zuma-то ещё к нам вернётся, а «Поплавок» вряд ли. Жадным до денег и равнодушным к Владивостоку инвесторам проще втыкать стандартные высотки где ни попадя да разгрызать наши сопки, которые, как и море, создают особый колорит города.

Может, из-за этих строек и погода у нас поменялась? В годы моей юности июнь был совсем другим: вечно этот нудный, как комар, то ли мелкий дождик, то ли большой туман, и при этом тепло. Люди ходили в лёгкой летней одежде, без зонтов и, кажется, совсем не обращали внимания на бесконечную морось.

А куда мы все ходили? Если не на море, то в кино: в «Океан», «Уссури», «Владивосток». Или в рестораны, которые по пальцам можно было пересчитать: «Арагви», «Золотой Рог», «Коралл», «Владивосток», «Челюскин», «Зеркальный». Или в библиотеки. «Горьковку» и «Фадеевку». В кино географ глобус пропил, а в жизни депутат библиотеку продал. 200 тысяч книг из «Фадеевки» вывезли на помойку и сожгли. Вместо библиотеки в доме на Океанском проспекте сейчас банк, а «Горьковку» выставили из старинного особняка на Светланской и впихнули в здание, предназначавшееся под ресторан.

Воспоминаний ещё много, а места в газете мало. Осталось только сказать, что я люблю жить во Владивостоке, быть частью нашей особой общности — владивостокских людей. Верю, что с нашим любимым городом и с нами всё будет хорошо.

«Даже после самой тёмной ночи наступает рассвет, а сильный дождь заканчивается радугой».