Инженер, курорт и монастырь

Их связало одно имя и одна эпоха

28 августа 1887 года во Владивосток прибыл выпускник Петербургского института инженеров путей сообщения Владимир Семёнович Шмаков. Строить Уссурийский участок Транссибирского железнодорожного пути. Имя его нам знакомо по знаменитому на всю страну курорту и мужскому монастырю и неразрывно с ними связано единой исторической эпохой… 

Где, как и чем

Будущий инженер родился в декабре 1852 года в обедневшей семье потомственных дворян в Екатеринославской губернии. После окончания гимназии решил стать путейцем и свою мечту осуществил: завершив курс обучения в институте в 1874 году, получил звание «гражданского инженера с правом на чин коллежского секретаря».

В том же году приказом по Морскому ведомству о чинах гражданских был определён на службу в строительную часть портов Восточного океана. Но выехать к месту службы на восточные окраины России сразу ему не удалось: по казённым делам пришлось задержаться в столице. В августе 1887 года Шмаков вместе с другими инженерами-изыскателями прибыл пароходом во Владивосток. Здесь его назначили помощником начальника первой изыскательской партии, которой было поручено вести работу от Владивостока в сторону села Никольского. Такое ответственное назначение не было случайным. Несмотря на молодость, инженер уже имел богатый изыскательский опыт и достойные рекомендации.

Чем конкретно занималась экспедиция, в состав которой входили шестьдесят инженеров, геологов и железнодорожников? Практически решались (конечно, после научно-методического обоснования) разнообразные и сложные вопросы профессионального, экономического и даже житейского характера. Где вести трассу дороги, где брать строительный материал и рабочую силу. Где пилить лес для шпал и как доставлять их к месту прокладки дороги. Где располагать железнодорожные станции и разъезды. И десятки других «где, как и чем».

Конечно, многие решения принимались не быстро. Так, например, было с выбором варианта прокладки дороги от Владивостока через сёла Раздольное и Никольское, далее на север, по восточному берегу озера Ханка и вдоль реки Уссури. Рассматривались разные варианты. Власти Владивостока предлагали вести дорогу по речному водоразделу центральной части полуострова Муравьёва-Амурского, дабы железнодорожные составы имели защиту на случай потенциального их обстрела со стороны моря. Однако Шмаков выполнил инженерные расчёты и выяснил, что такой вариант будет стоить кратно дороже, — и от него пришлось отказаться.

К сожалению, история сохранила немного подробностей о человеческих качествах и личной жизни Владимира Семёновича. Известно лишь, что был он не только талантливым инженером, но и высокообразованным, всесторонне развитым человеком. Прекрасно сочетались в нём творчество, энтузиазм и исполнительность. Писал стихи, интересовался философией, в совершенстве владел методами математического анализа. И, конечно, 35-летнего инженера ждала блестящая карьера. Но судьба распорядилась по-другому.

В декабре 1887 года экспедиция продолжила свою работу в долине реки Уссури, в диких таёжных местах. Там, где узкие и опасные горные тропы вьются по обрывам скал, где с трудом протискиваются вьючные лошади. Подробности этого трагического происшествия остались неизвестными, но газета «Приамурские ведомости» поведала читателям, что 5 января 1888 года во время проведения топографической съёмки «в этих местах упал со скалы и разбился B. C. Шмаков». Это был не некролог (видимо, рангом не вышел), а куцее информационное сообщение. Но вот в композиции памятника на его могиле на Владивостокском кладбище коллеги использовали железнодорожные рельсы…

[Здесь находится галерея]

Первая скважина — 20 метров

В 1895 году по инициативе инженеров-строителей Уссурийской железной дороги одна из новых станций, которую строили неподалёку от места гибели Шмакова, была названа его именем. Кроме того, в Приморье имя Шмакова носят село и курорт, это разные населённые пункты. А самое знаковое имя в этом списке и один из брендов Приморья — это курорт на базе посёлка Горные Ключи.

Первые сведения о минеральной воде Шмаковского месторождения появились в 1870 году, когда солдаты батальона, охранявшие военную дорогу, в поисках воды вырыли колодец у подножья Медвежьей горы. Вскоре минералкой заинтересовался владивостокский купец Апостол Коллорит. В 1902 году он заключил контракт на аренду источников с администрацией Приморской области и организовал розлив минеральной воды в бутылки. Но справиться с углекислым газом, выделявшимся из стеклотары и приводившим к её разгерметизации, не смог. Понеся убытки, в 1907 году он эту лавочку свернул.

В том же году заложена первая буровая скважина глубиной 20 метров, после чего в лаборатории Военно-медицинской академии в Петербурге сделали химические анализы минеральной воды. Они показали возможность её применения при болезнях желудка, лёгких, нервной системы и малокровии. В 1913 году пробурены ещё три скважины, и Морское ведомство, озабоченное поддержанием здоровья военнослужащих, приняло решение об открытии курорта Шмаковка. В начале 1923 года, с победой советской власти, было организовано Дальневосточное курортное управление, выкуплены частные строения на шмаковских минеральных источниках и открыт санаторий для лечения больных туберкулёзом. С января 1925 года шмаковская здравница приняла десятки больных и постепенно расширилась. С 1933 года шмаковские минеральные источники вошли в состав Всесоюзного курортного объединения, по распоряжению которого открыли бальнеологический корпус «Уссурийские минеральные воды».

В 1938 году, во время военных событий в районе озера Хасан, в этом санатории был развёрнут госпиталь для лечения раненых. А с учётом угрозы военного вторжения милитаристской Японии на территорию СССР советское правительство передало «Уссурийские минеральные воды» Первой Отдельной Краснознамённой армии. Японцы на новую интервенцию так и не решились, но началась Великая Отечественная война. При санатории заработали курсы медсестёр и школа военных радистов. Что же касается прямого профиля учреждения, то за годы войны там поправили здоровье 16 генералов, 1 256 офицеров, 16 сержантов и четыре рядовых.

Предприимчивые монахи

Любопытно, но в том же 1895 году, когда безымянная железнодорожная станция стала Шмаковкой, неподалёку от неё, на левом берегу Уссури, живописная местность приглянулась игумену Алексею (в миру Алексею Осколкову). Бывший артиллерийский офицер решил основать первый в крае мужской монастырь. Власти пошли навстречу и выделили для этой цели огромную площадь в 3 733 десятины. Монастырь, получивший негласное название Шмаковского, рос и набирал силу. И это — не выражение ради красного словца. Спустя 12 лет богоугодное заведение, получившее официальное название Свято-Троицкого Николаевского, имело (не падайте!): храм на 360 молящихся, часовню, двухэтажный дом под кельи для монахов, книжную лавку, медпункт с аптекой, хлебопекарню, три мастерских (портняжно-сапожную, столярно-токарную, бондарно-колёсную), дом для рабочих, трапезную на 80 человек, кухню, три гостиницы для богомольцев, школу, типографию, каменный амбар, скотный двор, фруктовый сад, пасеку на 300 ульев, свечной завод, рыбозасолочный цех, маслобойню, сушилку для зерна, оленью ферму на 50 голов, баню и прачечную. Да уж, можно перевести дух… И по нынешним сытным временам — список более чем, но и для современников игумена Алексея было неясно, что для отставного артиллериста стало первичным: религия или хозяйственная деятельность? Потому что не было в то время в крае купца, который сумел бы в короткий срок организовать такое крупное и разноплановое хозяйство!

Предприимчивый игумен при поддержке братии сделал предметом торговли и минералку из шмаковских источников. Они всячески пропагандировали её как «слёзы Божьей Матери» и святую воду, исцеляющую от всех болезней. Народ валом валил в монастырь и платил денежку в надежде исцелиться. И вода, будучи лечебной, конечно же, многим облегчала их страдания…

В годы Гражданской войны в этих местах проходили ожесточённые бои партизан с белогвардейцами и интервентами. Чудесный лес близ монастыря японцы вырубили и вывезли к себе, источники были затоплены. Монастырь фактически прекратил существование. А в первые годы после советизации края на базе монастыря создали санаторий.

…Вот так трагически погибший инженер, не проработавший в Приморье даже года (и даже чьё фото не сохранилось), дал своё имя станции, селу, монастырю, курорту и вкусной минералке. А значит — мы его помним!