Любовь первая и последняя

История про командора и его Кончиту на дальневосточный лад

Широко известна трагическая история любви дипломата Николая Резанова к иноземной красавице Кончите. Спустя четыре десятилетия эта тема повторится в сюжете о любви графа Николая Муравьёва к иноземной красавице Елисавете. С одной принципиальной разницей: она будет не о романтическом ухаживании и трагическом ожидании. Она — о счастливой любви, для обоих первой и единственной. Буквально до гробовой доски… 

Два одиночества

Обстоятельства знакомства боевого генерала с будущей женой известны только приблизительно, без волнующих деталей. За его плечами — Русско-турецкая война, подавление Польского восстания, ожесточённая череда Кавказских войн, ранение в руку. К своим 35 годам Николай Муравьёв всё ещё холост, одинок и бездетен. Конечно, настала пора налаживать семейную жизнь — но сделать это непросто. По воспоминаниям современников, он не был салонным повесой в аксельбантах, сражавшим наповал девичьи сердца, да и внешность имел самую обыкновенную плюс невысокий рост. А весной 1844 года прибыл в Европу на воды подлечить потрёпанное в боях здоровье…

Елисавета де Ришемон, французская дворянка, тоже стремилась найти того самого, который и составит её семейное счастье. Не ждала, а именно стремилась, потому как шёл девице уж тридцатый год. К ней как к без пяти минут вечной старой деве уже никто давно не сватался — но она не теряла надежды. Для чего каждый день фланировала по курортным улицам…

И им повезло! В один из дней пути генерала и девушки случайным образом пересеклись, взгляды их встретились. И воспламенились? Этого мы не знаем. Но он смог сразить Елисавету своей внутренней энергетикой, кипучестью речи и жестикуляции (только правая рука колыхалась на чёрной перевязи). Его ли она ждала? О таком ли женихе мечтала? Кто-то наверняка готов поюродствовать на тему «рака на безрыбье», но подобный сарказм был бы неуместен. Потому что все 35 лет их совместной жизни как раз и доказывают обратное: ждала она именно Муравьёва!

Вместе во Франции они провели 10 чудесных дней, взволнованный генерал поведал брату, что никогда не будет жалеть «о поездке сюда и за границу вообще». Напрямую о Елисавете не написал, но намекнул косвенно: «Страсть углубляться в человеческое сердце усиливается во мне тем более, чем более я встречаю новых людей». Встретился, углубился. Влюбился. Правда, с предложением руки и сердца не спешил, так как испытывал, по его словам, «серьёзные денежные затруднения», к тому ж не имел «ни кола ни двора». Однако спустя полгода генерал получил назначение военным губернатором города Тулы «с оставлением армии». А это — губернаторская резиденция и солидное губернаторское жалованье. В Париж полетело письмо с предложением руки и сердца. Девушка, конечно, согласна! 19 января 1847 года в Богородицком храме под Тулой состоялось венчание Муравьёва и Елисаветы, принявшей православие и взявшей имя матери губернатора — Екатерины Николаевны.

Орден Святой Екатерины sun9-20.userapi.com

Любовь — не вздохи на скамейке

К сожалению, рассказ о трёх десятках лет любовного союза Муравьёвых никак не втиснуть в границы одного очерка. И даже пересказ. Остаётся одно: привести самые яркие фрагменты их совместной жизни.

…В молодой семье изъясняются по-французски, но, как пишет Муравьёв, «Катенька моя теперь в классе русского языка, с её способностями есть надежда, что она скоро будет говорить и писать». Так и вышло. Супруг от неё без ума и требует от окружающих «полюбить мою милую Катеньку... по уму и душевным её качествам она истинно этого заслуживает». Николай Николаевич «на седьмом небе, счастлив» и наслаждается «нравственным блаженством». Хлопочет о выборе и покупке личного имения, но зря: получает новое назначение генерал-губернатором Восточной Сибири и в январе 1848 года вместе с супругой выезжает в Иркутск. Это — место недавней ссылки каторжан и декабристов, край больших снегов и запредельных морозов.

…Генерал-губернаторша, первая дама Иркутска, возглавляет городское дамское общество, организует городские торжества и приёмы, занимается благотворительностью. На балах супруги хорошо танцуют и просто блистают. Но она — не тень и не эхо губернатора. Проникнувшись в ходе встреч с жёнами ссыльных декабристов их семейными проблемами, Екатерина Николаевна убеждает супруга помочь им в быту. Именно с ведома и при помощи Муравьёва княгиня Волконская покидает Сибирь, а её сын Михаил поступает на госслужбу.

...Из воспоминаний декабриста Михаила Лунина: «При безграничной любви к жене Муравьёв поддавался её влиянию, не ослабевшему и в последние годы его жизни, и при пылкости характера это влияние было всегда в своих результатах хорошим, подчас умиротворяющим». О чём это он? «Пылкость» — слово деликатное. Современники в один голос говорят о губернаторе как о человеке «тяжёлом, сложного характера и проявлениях деспотичности». О частых вспышках сановного гнева, когда он становится «рыкающим львом» и принимает чудовищные решения, грозящие проштрафившимся даже смертью. Так, во время совместного сплава Муравьёвых по Амуру (представьте, дома она не сидела!) одна из барж, на которой старшим есаул Медведев, садится на мель. Муравьёв резко отчитывает виновного и в качестве наказания… высаживает того на необитаемый речной островок. Бедолаге грозит голодная смерть. Но через пару суток, на обратном пути, Екатерина Николаевна даёт распоряжение вернуть есаула. Она знает, что супруг хоть и строг, но отходчив. И оказывается права!

…1849 год. Поездки супруги с мужем продолжаются, они — на Камчатке и преодолевают более 10 тысяч вёрст в оба конца. На лодках и судах, верховых лошадях и конных повозках. По тундрам и болотам, морям, рекам и горным хребтам. Иногда ситуации просто аховые, и Николай Николаевич даже оставляет распоряжение «в случае смерти оказать внимание жене моей, спутнице в Камчатку и единственному лицу, о котором я в этом мире заботиться обязан». Почему единственному лицу, а дети? Их нет, забеременеть Катенька так и не может. Это беда. Но если заботиться и любить больше некого — то остаётся любить только друг друга… Современники вспоминают, что в свою жену Муравьёв по-прежнему «влюблён безумно». «Я счастлив, — пишет он о супруге, — что милая, прекрасная, умная и любящая Екатерина Николаевна обворожила всех».

…И всё-таки для Екатерины Николаевны, южанки, дальневосточный климат и трудности постоянных походов оказываются не по силам, она часто болеет. Все отпуска супруги проводят на курортах во Франции. В 1856 году Муравьёв, оставив жену на водах, приезжает в Петербург, чтобы выхлопотать отставку и отбыть обратно. Александр II отставку не принимает и возвращает губернатора по месту его службы. Екатерина Николаевна, будучи серьёзно больной, остаётся во Франции. И преданно и верно ждёт. Генерал же «сделал величайшую жертву для Амура» и возвращается в Сибирь.

storage.yandexcloud.net

Бесхозные останки

Пять лет душевной переписки. В мае 1848 года личный триумф Муравьёва — подписание Айгунского договора. Он становится Амурским, его супруга, проживающая в Париже, — графиней Амурской. Их семья воссоединяется только в 1861 году, когда генерал выходит в отставку и переезжает к жене во Францию. Вместе они проводят ещё 20 счастливых лет. Строят на французской земле православный храм, вкладывая собственные средства. Графиня Муравьёва-Амурская, одна из немногих дворянок, за радение России удостаивается ордена Святой Екатерины. Она переживёт мужа на 16 лет и летом 1897 года на 82-м году жизни скончается от гангрены.

Несколько лет назад могилу Катеньки удалось разыскать в г. Желосе. Но ввиду отсутствия родственников за ней долгое время никто не ухаживал, и потому останки перенесли в муниципальное хранилище (в планах мэрии — передать место на кладбище другой семье). Переговоры о восстановлении заброшенной могилы начались. Но вскоре культурные контакты с недружественной Европой оказались разорваны. Так что как, чем и когда завершатся эти печальные хлопоты — большой вопрос.